Тени Королевской впадины
Шрифт:
Четопиндо взял со стола узкий листок и протянул его Карло со словами:
— Это мне передали по телефону двадцать минут назад.
Текст гласил: «Орландо Либеро исчез. Поиски пока безрезультатны».
— Что скажешь, коммерсант?
Голос генерала звучал зловеще.
— Даю слово…
— Запомни, — жестко проговорил Четопиндо, — или ты будешь служить мне как следует, или… — Он надолго замолчал, словно прислушиваясь к чему-то, затем произнес: — Собирайся в Королевскую впадину. Не найдешь Либеро — считай
Миллер послал агентов прочесывать фавелы, а сам решил попытать счастья в порту. Пробродив без всякого толку до вечера, Карло решил сыграть ва-банк. А что, если попробовать действовать самым примитивным, прямым способом? Иногда, в виде исключения, это дает неплохие результаты…
— Где мне найти Орландо Либеро? — спросил он у первого попавшегося докера.
Тот остановился.
— А зачем тебе Орландо? — спросил он, смерив Миллера подозрительным взглядом.
— Дело есть.
Докер неожиданно спросил:
— Когда переменится ветер?
Вероятно, это было нечто вроде пароля, по которому докеры отличали своих от чужаков.
— Погода устойчивая, — бросил Миллер наугад и повернулся, чтобы идти.
Докер схватил его:
— А ну-ка выкладывай, субчик, какое у тебя дело к Орландо Либеро?
Вокруг стали собираться портовые рабочие.
— Соглядатай!..
— Я его и вчера, и позавчера тут видел…
— Оловянные глаза.
— Давай его в пакгауз!
— Смотри, чтоб не убежал!
В пакгаузе было полутемно, пахло прелой кожей. Когда глаза привыкли к слабому свету, падавшему из неплотно прикрытой двери, Миллер подивился огромности помещения. «Здесь спрятать труп — раз плюнуть. Сто лет не найдешь», — подумал он.
К Карло подошел широкоплечий вислоусый грузчик. Люди перед ним уважительно расступались.
— Ты кто?
— Безработный.
— Откуда?
— Из Бразилии, — ответил Миллер после секундного колебания. От сильного волнения он говорил с акцентом, и это придавало его словам правдоподобность.
— Спроси у него, Гуимарро, зачем ему Орландо Либеро нужен, — предложил кто-то из толпы.
— Откуда ты знаешь Орландо Либеро? — спросил вислоусый.
— У нас в Бразилии все батраки его знают. — Карло, кажется, нащупал верный тон. — У нас говорят: Орландо Либеро всем дает работу. Вот я и приехал, чтобы разыскать его.
Вислоусый неожиданно улыбнулся.
— Ты что думаешь — Либеро фабрикант? Он батрак, такой же, как ты… Ладно, ступай. Работу подыщем.
— А мне говорили, в порту забастовка и с работой трудно, — осмелел Миллер.
— Надули тебя, дружок, — дружелюбно заметил докер, задержавший его. — Бастовать мы не собираемся, потому что…
— Не болтай лишнего, — оборвал его Гуимарро.
Карло кивнул всем и двинулся к выходу, все еще не веря в свое спасение. «Опоздал,
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Орландо Либеро исчез не случайно.
По решению ЦК Демократической партии Оливия он ушел в подполье. Хотя формально Демократическая партия и не была запрещена, заседание ЦК решено было провести тайно, в цитадели. Ни полиция, ни агенты Четопиндо не только не сумели пронюхать, где состоится заседание ЦК, они даже не догадывались, что это заседание проводится.
ЦК должен был решить важные вопросы о тактике партии на предстоящих выборах, о том, какими методами следует вести агитационно-пропагандистскую работу.
«Пока что конституция в Оливии действует, хотя ее и могут отменить со дня на день.
Мы обязаны использовать этот шанс и развернуть перед выборами широкую кампанию по разъяснению политики Демократической партии. Необходимо, чтобы наши требования — национализация шахт, фабрик и заводов, раздел земли между беднейшими крестьянами — нашли дорогу к сердцу каждого рабочего, каждого докера, каждого батрака.
Пусть народ на выборах выразит свою волю.
Мы не побоимся выслушать эту волю, потому что мы — партия народа.
Я верю — большинство пойдет за нами.
Если народ нашей страны даст нам власть, я верю — мы сумеем удержать ее.
(Из речи Орландо Либеро на заседании ЦК Демократической партии Оливии. Цитадель.)»
«…Обсудив различные предложения (см. протоколы прений), Центральный Комитет постановляет:
утвердить кандидатом в президенты от Демократической партии товарища Орландо Либеро.
Цитадель».
Генерал Четопиндо задернул шторой окно, за которым сияло и плавилось щедрое оливийское солнце, затем подошел к телефону и набрал номер министра внутренних дел.
Едва обменявшись приветствиями, Четопиндо перешел к делу.
— Полиция час назад арестовала в Санта-Рите некоего Гульельмо Новака.
— За что?
— Пьяный дебош в ресторане.
— И что же?
— Освободи его.
Министр промямлил что-то насчет законности.
— Какая там законность, — возмутился Четопиндо, — история-то выеденного яйца не стоит… Ну ладно, затребуй дело, я подожду, потом перезвони мне.
Генерал в сердцах бросил трубку на аппарат и вышел из-за стола. Чем объяснить строптивость министра? Он ему и в больших услугах не отказывал. Видимо, предвыборная лихорадка вносит во все взаимоотношения свои коррективы.
Четопиндо почти успел докурить очередную сигару, когда зазвонил телефон.
— Я ознакомился с досье Гульельмо Новака, — приглушенно прозвучало в трубке.
— Ну?
— Дело совсем не так просто, как кажется.
«Докопался, сволочь», — мелькнуло у Четопиндо.