Тени огня. Трилогия
Шрифт:
– Я тоже вооружен благодаря тебе. – Мишка раскрыл левую ладонь, в которой сжимал стальное ядрышко, прикрепленное цепочкой к запястью. – Не возражаешь, если пока оставлю его при себе?
– Не жалко. А чего ты на меня уставился? Не нравится мой тюрбан? – «Гном» с трудом закончил сооружение головного убора.
– Да я сначала думал – показалось, а теперь опять…
– Что?
– Твой кристалл. Он загорается, словно сигналы подает.
– Да ну? – «Гном» посмотрел на подарок Руены. – Почему я ничего не вижу?
Скальнов
– Заметил?
– Ага. – Гога взял кулон в руки и покрутил его, полагая, что фокус обусловлен преломлением света, но это ни к чему не привело. – Ты что-нибудь понимаешь?
– Это же твой медальон, тебе и решать загадку.
– Ладно, сейчас мы ее разгадаем.
Скальнов поднимал и опускал камешек, вертел его вокруг себя, сам крутился. Наконец счастливый «гном» окликнул приятеля:
– Смотри.
Кристалл излучал желтый свет.
– А в чем фокус?
– Не знаю почему, но он горит только в том случае, когда я гляжу в ту сторону! – Крепыш поднял голову, указывая подбородком нужное направление.
– И что это может означать?
– Скорее всего, именно там моя Руена. Ведь это она мне камушек подарила.
– А ты романтик!
– Ну не без этого, – смутился «гном».
– Что ж, благодаря твоему кристаллу у нас теперь есть направление.
– А благодаря мне лично у нас есть чем перекусить. Что-то я проголодался немного.
Дурные предчувствия Марицкого, терзавшие студента два последних дня, начали оправдываться, когда в ложу заявилась Марита. Ее визит почти сразу обернулся трупом незнакомца. Затем началась трудная схватка Михаила, в которой шансы Сомова на победу начали вызывать сомнения с первых минут боя.
«Все плохо, все очень плохо», – повторял про себя «эльф», и поэтому он нисколько не удивился, когда после очевидного выигрыша у Мишки возникли новые проблемы.
Студенту казалось, что во время разборок между мрагами им лучше не высовываться. Но бывшего уголовника, этого увальня Гогу, буквально вытолкнуло из ложи, когда на арене окружили Зерга с Михаилом.
«Ну и куда его понесло?! – проклинал он „гнома“, следуя за возмущенным крепышом. – И без нас разберутся». Однако отставать от детдомовца несостоявшийся филолог не собирался.
«Ну правильно, теперь влипли окончательно! – „Эльф“ совсем сник, оказавшись среди воинственно настроенных гвардейцев. – Для полного комплекта неприятностей мне только ошейника не хватает». В тот миг парень был готов оказаться где угодно, лишь бы не на арене.
Говорят же – поосторожней с желаниями, они иногда сбываются. Место, куда его вскоре забросило, оказалось не лучше. Из одного окружения Марицкий попал в другое. Правда, здесь компанию ему составлял Зерг, а гвардейцев сменили полуголые дикари с огромными зазубренными тесаками. Их раскрашенные под цвет почвы тела совершали ритмичные движения в такт гулким звукам барабана.
«Где я? Кто это? Почему?..»
– Парень, а лук у тебя – только деталь костюма, или ты умеешь им пользоваться? – Голос мрага вывел Эдуарда из оцепенения.
– А? Я… это… Чего?
– Я задал конкретный вопрос! Ты стрелять умеешь, рохля?
Оскорбление подействовало. Студент шмыгнул носом и недовольно ответил:
– На всех у меня стрел не хватит.
На площади находилось не менее сотни краснокожих мужчин, одежда которых состояла из двух треугольных платков. Верхний прикрывал левое плечо до локтя, завязываясь через шею, а нижний охватывал талию, свисая углом до правого колена. Ближе всех к пришельцам стояли восемь танцоров в набедренных повязках. За толпой дикарей, глазевших на представление, Эдуард увидел множество шатров, в которых тоже могли находиться люди.
Марицкий прицелился в одного из танцующих.
– Не спеши, – властно остановил парня мраг. – Стрелять нужно в шамана, но лишь в тот момент, когда он не смотрит в нашу сторону. Видишь мужичка с разрисованной мордой?
– Который с рогатиной?
– Это посох, неуч!
– А почему это я должен в него стрелять? Ты же у нас вроде как чародей. Вот и воюй с коллегой.
– Ну во-первых, я не совсем чародей, а во-вторых, пока на мне ошейник, могу рассчитывать только на руки и ноги. Против плясунов этого вполне достаточно, но шаман может стать для нас серьезной проблемой.
Дикари исполняли какой-то ритуальный танец вокруг чужаков, с каждым кругом приближаясь к жертвам. Тесаки в их руках явно были не деталью костюма и видеть их в действии как-то не хотелось.
– Действуй быстрее, – поторопил седой.
– Он же пялится на нас, не сводя глаз.
– Так придумай что-нибудь. Пока есть чем.
Эдуард вскипел.
«Да как он смеет мной командовать! Сам ничего не умеет…»
В это время четыре мускулистых атлета вынесли из ближайшего шатра прикрепленную к носилкам золоченую табуретку, на которой восседал парнишка с блестящей диадемой на голове. Шаман мельком бросил взгляд на необычную процессию и снова уставился на обреченных.
У студента промелькнула шальная мысль. Не успев как следует проанализировать возникшую идею, он быстро натянул тетиву и выстрелил в сторону трона. Стрела еще не достигла цели, а Эдуард уже достал вторую.
С головы мальчика слетела диадема и со звоном упала на мощенную камнем дорожку. Это отвлекло внимание местного колдуна, и, хотя он выпустил чужаков из виду лишь на секунду, лучнику этого оказалось достаточно. Вторая стрела тут же пробила череп шамана.
– Молодец! – крикнул Зерг и бросился на застывших посреди танца дикарей. Десяти секунд ему хватило на всю работу.