Тени Персея или Не будите спящую ведьму. Дилогия

Радин Сергей

Левую ладонь резко обожгло обо что-то твёрдое. Открывать глаза в воде – чистое самоубийство, но я и без того знал, что, возможно, ободрал ладонь о машину – что-то такое в волнах промелькнуло перед тем, как нам погрузиться в воду.

Тело подо мной вздрогнуло. Первый естественный порыв при нехватке воздуха – сбросить меня с себя. Господи, только бы не "акула"!

Толкнув тело под собой ближе к машине, примерно представляя, где та находится, я сильно втиснул бьющееся тело между колёсами. Яростная горячая боль распорола мне кожу чуть выше уже ранее травмированной кисти. Укусила… Какое там укусила – будто ножами прошлась по коже. Человек так не может. Даже в минуты ярости.

Её

надо убить, пока у неё человеческое тело. Тогда чумовик умрёт вместе с нею.

Но звёзды! Я всё это знаю, и всё-таки мне до сих пор кажется, что я напутал, ошибся, что нет в ней тени! И я её убиваю… Человека…

Если начинаю задыхаться я, то каково ей. Женщина забила ногами, пытаясь вырваться из моего захвата. Холодно… Если ускользнёт под машину дальше, мне за нею не угнаться. Керамбиты выплыли из ножен медленнее обычного, но достаточно быстро. Я рванул ноги женщины чуть на себя и в сторону и сам вплыл под машину, ближе к ней. И обнаружил, что она не сопротивляется.

Не веря, я из последних сил вытянул безвольное тело из-под машины, но в воде трудно что-либо разглядеть, и я осмелился всплыть вместе с нею. Нащупывая раненной (укушенной) рукой дверцу машины, чтобы не унесло течением, я встал на ноги. Всё правильно – вода выше пояса. Правда, сносит не по-детски.

Всплывшее тело покачивалось передо мной, послушное волнам, а я придерживал его и всматривался в бледное лицо, сипло хватая воздух ртом. Ничего не понимаю: она живая, судя по тому, что вижу иным зрением, но почему не активен чумовик? Увидеть тень-агрессора в мозгах может даже лейтенант, но, во-первых, его нет рядом. Во-вторых, я не уверен, что чумовик не притаился, чтобы в любой момент вылететь и врезаться уже в мой лоб. Что же делать? Бросить я её не могу – живая. Тащить с собой?.. Несмотря на все подозрения, что тень всё ещё в ней?

Попытался посмотреть на окно, откуда мы выпали. Ливень не позволил. Слишком сильными струями бил, чтобы смотреть вверх. Да и чего смотреть. Если б оттуда кто смотрел, сами бы закричали. Нет там никого. Или нас отнесло от места падения.

Очередная волна ударила в спину не хило. Только вцепившись в дверцу затопленной машины, я удержался на месте. Да ещё и безжизненное тело удержал на месте. Леденящий холод уже начал пронизывать меня до костей.

Делать нечего. Перевернув женщину боком и придерживая подмышкой, точно бревно на плаву, побрёл по улице в сторону грузовика. Я не знал, отчего она без сознания. Может, наглоталась воды. Может, я тащил её вместе с полуобморочным агрессором внутри. Но жизнь в ней теплилась, и я не мог её оставить.

Пару раз нас сносило к стенам домов, пару раз ей (как и мне) пришлось снова нахлебаться воды. Боюсь, пару раз мелькала мысль всё-таки бросить неуклюжее, неповоротливое тело, мешающее идти. Левая, распоротая ею рука постепенно немела, и, захоти я воспользоваться оружием, вряд ли у меня что-то получилось.

Всплеск за спиной показался настолько явно произведённым чьим-то телом, что я резко обернулся. В тёмно-серых волнах мелькнуло что-то длинное и гибкое. Чёрное – даже в мутных волнах. Один вид смазанного водой и сумраком вёрткого тела мгновенно привёл меня в себя. Персей – это не только города и тени. Живность здесь тоже имеется. И не всегда мирная.

Полностью развернувшись лицом к опасному месту, я попятился, стараясь отослать мешающий мне живой груз чуть подальше за спину. Но мы шли против течения, и тело так и норовило выскользнуть из-под моего контроля да ещё лицом в воду. Мгновенно собравшись, я застыл, не сводя глаз с волн перед собой. На тёмный промельк в воде рука дёрнулась сама. Но, видимо, недостаточно быстро. Во всяком случае, я не почувствовал, чтобы керамбиты коснулись чего-то.

В следующее мгновение мне хотелось рычать, выть от отчаяния. Уже три линии скользили вокруг да около, а мои застывшие руки плохо подчинялись мне. Вскоре я очутился у стены дома. Меня тривиально зажали в тупичок здания в форме буквы Г. Вся моя голкондская выучка полетела к чертям перед персейскими природой и погодой, по-своему распорядившимися моим телом. Я с трудом держал на плаву упрямое женское тело, не желающее умирать, отчего я не мог бросить его…

И закрыл глаза… Я не знал, что с Батисом. Я не знал, починяются ли ему ещё оллфаги. Откинув голову назад, к стене здания, чувствуя, как тяжестью того же здания наваливается на меня усталость и ледяная заторможенность, я представил небо Голконды. Пусть будет, что будет. Если и не созову крыланов, то последнее, что увижу, – танцующие голкондские драконы и я среди них. Сон, иди ко мне…

Плеснула волна, обрушив тяжёлое, неподвижное тело на меня. Дадут тут помедитировать… Я открыл глаза. Не слишком ли рано я сдался? Если начать двигаться, разогреюсь. А там и руки вернутся к привычным навыкам… Медленно выползая из замороженного состояния, я попробовал переставлять ноги. На удивление сил не хватило: почти не ощущаемые, они всё-таки шевелились. Так. Уже что-то.

Оглядевшись, я обнаружил, что неподалёку есть достаточно перспективное окно. Перспективное в том смысле, что его, постаравшись, можно разбить и влезть вовнутрь, оставив за собой ледяной ливень и захлёстывающую приливную волну.

О преследующих меня трёх змееподобных существах и о том, что будет, если в тёплом помещении женщина придёт в себя, а из неё вылетит чумовик, я старался не думать. Как и о том, что и в помещении меня может встретить целая стая теней.

Оттолкнувшись от стены тупичка, я чуть не упал, захлебнувшись под напором вздыбившейся волны. Тело женщины вырвалось из застывших рук, и несколько секунд я тупо смотрел, как его уносит от меня, медленно погружая в воду. "Ритм существует", – сказал Серебряный Путь – ведун, чьи серебристо-седые волосы плеснули пенным гребнем на следующей волне. Он не добавил ничего больше, но я понял его: ритм существует не только у движения "саранчи". Ритм существует у всего живущего.

Не чувствуя тела, я скользнул в следующую волну, и она легко понесла меня вслед за женщиной. Почти замёрзший, я всё-таки ощутил движение воды, несущей меня, и расслабился, послушно приноравливаясь к ней. Моя волна оказалась сильнее той, что унесла женщину. Она разбила течение. И, лёжа на своей, я просто опустил руку и за воротник вынул из воды тело. Мрачно подумалось: женщина уже настолько наглоталась воды, что вряд ли есть резон спасать её. И чего я трепыхаюсь…

В обнимку с телом неизвестной, придерживая ей всё-таки голову, я позволил волне вынести нас в узкий переулок, где сила воды ослабела, и я смог встать на ноги. Едва не приподняв вместе с телом толстый шнур, вьюном метнувшийся с её груди в воду. Водяная змея?.. И где-то ещё две.

Запрокинув голову, я вздохнул. Окна слишком высоко. Придётся идти дальше. Может, найду дверь. Вгляделся ещё раз в тяжёлое тело, трудно переведя зрение. Жива. Меня разобрал смех. И засмеялся бы в голос, если б не застывшие губы, которые ни в какую не подчинялись мне.

Здесь, в переулке, уровень воды был гораздо ниже. Наверное, улочка поднималась кверху. И – темно. А ливень не позволял рассмотреть предметы чуть дальше, но что-то тёмное, растущее с каждым шагом к нему, приобретало привычные очертания машины.