Тени Персея или Не будите спящую ведьму. Дилогия

Радин Сергей

В общем грохоте бой ливневых струй по крыше не отличался от других звуков. Бездумно я взгромоздил женщину на крышу машины, дотянув так, чтобы никакая волна больше её не сшибла, и рухнул рядом.

"Я здесь. Батис… Хватит умирать. Пора думать о живых".

Вспомнился мой личный оллфаг, старавшийся всегда сидеть на плече или на затылке тишком-молчком, словно зная о моей неприязни к нему. Вспомнилось, как он в последнее время, как и остальные крыланы, всё старался заглянуть мне в глаза… Как будто ему понравилось видеть голкондских драконов, которых я вызывал лишь в воображении… Я машинально сдвинул женщину чуть ближе к

краю и запоздало сделал ей искусственное дыхание. Вода, выплеснувшаяся из её рта, меня даже позабавила. Хотя в следующее мгновение я забыл, что в этом смешного.

Надо отдохнуть. Я снова безвольно растянулся рядом и закрыл глаза… Ата… Она шла ко мне по поверхности воды – прекрасная и далёкая. На плечах – оллфаги, в руках она держала ещё двоих, и стая кружилась над её головой. Ата будто несла с собой солнце – тёплое и невесомо прикасающееся ко мне. Ливень, бьющий по спине, глох в этом солнце. Не доходя до нашей машины, Ата вбросила в воздух двух оллфагов – остальные слетели с её плеч и в составе стаи помчались ко мне. "Вставай, – сказал жена. – Им долго не продержаться под ливнем".

Заворочавшись, я приподнял голову – и меня опалило ужасом, когда нечто вполне материальное сунулось мне под подбородок и забилось ближе к горлу. Судорожно сев на бедро, я испуганно уставился на приникшего ко мне, царапая ключицы, мокрого оллфага. Опомнившись, я прикрыл его от дождя, сунув в расстегнутую куртку. Неясное чувство заставило меня взглянуть в начало переулка, куда меня занесло волной. Там, еле видно сквозь ливневые струи, двигалось что-то огромное и тёмное.

Отупело глядя на это нечто, я так же отупело свесил ноги с крыши – бежать. Немедленно и сейчас. Пока "акула" не добралась до меня. Я привычно нащупал вялую руку женщины и только собрался дёрнуть её, забирая с собой в новое плаванье, как до меня донёсся равномерный рокот.

В следующее мгновение из воды рядом с крышей машины высунулась глазастая и носатая головка. Чисто машинально я сунул руку в воду и вынул ещё одного оллфага.

Когда женщина рядом со мной зашевелилась, у меня за пазухой пряталось уже штук пять крыланов, а новые всё продолжали подплывать к машине. Пока грузовик доедет… Женщина села бок о бок со мной. Я молча расстегнул куртку чуть сверху и на ней и сунул следующего оллфага к ней.

"Ник, если можешь, подними руку!"

Я подхватил следующего оллфага, передал женщине и помахал рукой. Женщина мутными пока глазами посмотрела, куда я машу, и, придерживая куртку, нагнулась и сама выловила ещё двух оллфагов. Она молчала, а мне уже было плевать, скажет ли она что-нибудь, или нет.

Когда грузовик подъехал к нам, мы сидели, ссутулившись, чтобы защитить оллфагов. Машина приехала задом, так что нам просто открыли двери. Вышедшие Дирк и Барри помогли нам встать и перебраться в фургон. Всё спокойно и обыденно. Я только оглянулся на машину в воде: всех ли крыланов подобрали?

"Все здесь, – сказал Батис, сидевший в углу фургона. – Они лететь хотели, чтобы искать тебя, но я заставил плыть. С тобой всё в порядке?"

– Р-руку об-бодрал, – сказал я вслух, и женщина, которую усадили на скамью напротив, встрепенулась, подняв глаза на меня.

Молчаливая и необычно строгая Бланш снова исполняла обязанности медсестры. Нас, как погулявших по воде утопленников, быстро раздели и завернули в откуда-то взявшиеся сухие одеяла. Позже я узнал, что одеяла появились благодаря спутнику женщины: он показал, где они есть… Пока Дирк растирал меня (я мог только клацать зубами, постепенно расслабляясь), а Бланш сурово хлопотала вокруг женщины, к ней же подошёл лейтенант и присел на корточки. Осмотр меня так заинтересовал, что я перестал стучать зубами и даже смог выговорить:

– Когда падали, тень была…

– Понял, – сказал Тайгер. – Но сейчас чумовика в ней нет. Имбри. Утопил?

– Скорее, клиническая смерть. А может, ещё что. Я в этом… н-не соображаю.

Дирк что-то сунул прямо к моим губам. Зубы отбили чечётку по металлическому стаканчику. А горло с трудом и неохотно пропустило что-то такое жгучее, отчего у меня перехватило дыхание. А через секунды от солнечного сплетения вверх поползло тепло. В общем, вскоре я откинулся на спинку скамьи в грузовике, почти не вздрагивая от холода. Мой оллфаг немедленно взглянул на меня с плеча. И я попенял ему: "Нет, чтобы снова перенести на спутник Гарпии-2! И никаких сложных спасательных операций!" Засыпая, я придумал его ответ: "И вчера-то столько сил потратили, чтобы тебя туда-сюда прогулять, а ты хочешь и сегодня? Жирно будет!"

Муторно всё это – мелькнула мысль. Мутный день. Муторные дела… Если выберемся из Ириды живыми, может, сегодняшнее утро муторным и не покажется, но сейчас оно здорово похоже на бред.

27.

А я-то всё никак понять не мог, откуда в фургоне скамьи и куда делись полки с оружием, набранным из лабораторного арсенала!

Оказывается, ребята, расстреляв тени и выждав, когда очнётся Батис, сбегали в подземный гараж полицейского участка и взяли оттуда этот грузовик для перевозки большой команды. Легко выглядит, если не учитывать, что спускались они, старательно обходя этаж с закрытыми крысами.

Мы подъехали к одному из окон первого этажа, где чуть поодаль уже стоял и наш грузовик. Нам помогли перейти на подоконник и провели в комнату, гораздо большую, чем та, где мы переночевали. Здесь нас снова завернули уже в совсем сухие одеяла, как в пончо. Что оказалось очень вовремя. Исчезнувшая было после выпивки дрожь вернулась.

В помещении оллфаги оживились и быстро разлетелись по хозяевам и к Батису на плечи. Батиса, кстати, в грузовике держал за руку лейтенант. В комнате же, словно меняясь дежурством, его взял за руку Север. Едва они сели, я сразу сообразил, в чём дело: оба подкачивали мальчишку энергией. Пока в его информационном поле ещё тлели умирающие поля двух оллфагов, его энергетическая оболочка выглядела сильно рассечённой и здорово выпускала собственную энергию зазря. Как у больного.

Женщина не отходила от меня, будто чего-то боялась. Даже появление хромающего парня, с которым она была, не заставило её перейти к нему. Как, впрочем, и он не горел желанием приблизиться к ней. И сели на офисных стульях мы с ней рядом. Некоторое время она смотрела на Батиса и Севера, на их руки, чуть заметно брезгливо морщась, но сипло и тихо спросила о другом:

– Что это за птицы?

– Оллфаги – пожиратели теней. Ну, той дряни, которая вселяется в людей, – добавил я, видя, что она не вполне понимает.