Тени Персея или Не будите спящую ведьму. Дилогия
Шрифт:
— Говори нормально! — в полный голос велел Брент.
— Он говорит, "акуле" жить от силы минуту-другую! — крикнул Имбри, не поворачиваясь от стихийной амбразуры.
Только мы уразумели, что это значит, как вокруг стены стремительно понеслись события одно за другим.
На верхнем крае стены словно отпочковались три головы. Оборотни их не видели, слишком занятые нетерпеливым ожиданием мчащейся к ним жратвы.
Сноубордист резко затормозил на почти идеальном расстоянии между "акулой" и оборотнями — где-то в двадцати метрах от той и других. Затормозил и встал на месте. Невероятно
"Акула" грохотала так, что, пробеги она мимо нашего убежища, мы бы, наверное, прыгали на содрогающемся полу в такт её бегу.
На стене внезапно появился второй летун. От нас не видно точно, что это именно он: решили так по связке за спиной. На этот раз он явился не с пустыми руками — прямоугольник длиной в полметра, шириной где-то в ладонь — мы все отчётливо видели, но понять, что это — даже и не пытались.
— Гранатомёт?
— Лазерная пушка?
— У нас, на Персее, такого оружия нет, — твёрдо сказал Дирк.
Второй переступил ногами и заскользил вниз — тоже на сноуборде.
Чудовища с двух сторон добегали до первого сноубордиста, когда разогнавшийся на спуске второй съехал не по дорожке, а свернул на камень-трамплин. Он взвился в воздух на полусогнутых и выстрелил в голову "акулы". Что-то тёмное на мгновение заштриховало жуткую крокодилью морду с яростно ощеренными зубищами.
— Гарпунная сеть, — разочарованно сказал кто-то из наших. — Они что здесь? В игрушки играются?
"Акула" по инерции почти добежала до первого сноубордиста — второй бросил доску и удирал снова на стену, пользуясь верёвками. Лапища "акулы" вдруг начали заплетаться друг за друга…
В мгновение, когда мы были готовы закричать: "Беги!!", раздался залп трёх выстрелов. Оборотни попадали. "Акулу" той же инерцией бега мордой протащило по обломкам. Взрыхлённые несколько необычным способом, камни отлетели в стороны вместе со взбитыми клубами пыли. "Акула" дёрнула задом раз, другой — и обмякла. Без звука. Даже не мявкнула.
Первый сноубордист постоял немного и пошёл прочь от "акулы", даже не позаботившись удостовериться, что чудовище на самом деле сдохло.
На стене, куда добежал второй, уже сидели все три стрелка.
Над оборотнем кружила стая крыланов. Двое из них уже полакомились тенями, которые попытались удрать из погибших человекообразных.
— Что-то я не понял, — озадачился Марк Флик. — Они что: накинули этой балде набалдашник — и она сдохла? Сеточкой горлышко перетянули нежной зверушке — и всё?
— И сидят, бессердечные, любуются на дело своих беспощадных рук, — добродушно закончил Винсон.
— Интересно, где они взяли огнестрельное оружие?
— В полицейских участках, скорее всего! — нетерпеливо предположил Дирк. Он приник к "окошку", переполненный счастьем и нескрываемой радостью: город жил! Да ещё какой активной жизнью!.. Рядом стоял Рустам с просветлевшим лицом. Знать бы, о чём он думает. Хотя примерный ход мыслей старожилов Андромеды понятен: сначала как снег на голову явились мы; теперь открытие, что в центре города живут и воюют с нечистью люди. И — крыланы! Открытие из открытий!.. Дирк вдруг нагнул голову. Кажется, только я уловила скользнувшую по его губам ухмылку. И прочитала её: ещё бы узнать о смерти Аугустуса Кейда! Счастью предела не было бы…
— Так. Идём знакомиться, пока они не собрались уйти! — распорядился Брент. — В качестве парламентёров — тройка лейтенанта Тайгера.
— Не согласен, — скептически сказал Имбри. — В данной ситуации будет лучше, если пойдут только женщины. А мы прикроем.
Майор, наверное, смотрел на него с минуту, раздумывая, прежде чем кивнул.
48.
— Ни пудры нормальной, ни помады — морда вся в пыли, протереть нечем, — ворчала Бланш, наскоро расчёсывая походной складной расчёской густые волосы. — Эй, Барри, что там слышно? Сидят ещё?
— Сидят, — помедлив, чтоб взглянуть на далёкую стену, успокоил её Барри. И вновь развернулся к нам. Мы — уже не ругались. Да и смысл? Он всё равно бы пялился, чтобы "запомнить, как землянки наносят боевую раскраску".
— У меня есть влажные салфетки — возьмёшь? — предложила я.
Пятеро на стене явно никуда не торопились. Они сидели себе, о чём-то болтая, а крыланы ленивым, объевшимся дозором облетали окрестности. У подножия стены счастливые лисы пожирали останки морфецов. Некоторые из остроухих зверей уже бегали примериваться к "акуле", но пока, видно, не знали, как её начать: мягкое брюхо буквально вдавилось в расщелину между лестницей и каким-то трудноопределимым гигантским обломком здания. Всё доступное зубу сверху, к сожалению, забронировано. Кто-то — кажется, Рустам — высказал предположение, что лисы на Персее изначально являлись падальщиками, как шакалы и гиены на Земле. Возразил Римлянин: мясо-то они подъедают свежее.
Десять минут под болтовню о постороннем пролетели быстро.
Глядя в основном на меня, Брент попросил:
— Вы уж, пожалуйста, без грубости. Дипломатично.
— Ага, — сказала Бланш и проверила "люгер", хорошо ли вынимается из кобуры на бедре.
— Ещё раз — не забудьте: только вы дойдёте до стены, мы все выходим. Так, на всякий случай.
— Да чего ты беспокоишься, Брент! С этими типами всё нормально. Как там? Ага! Кто против моего врага — тот мой друг. Здесь, на Персее, я думаю, поговорка работает на все сто. Так что… пошли мы.
Мы вышли не оглядываясь. Особого страха не было. Разве что боялись, как бы эти типы при виде нас не сбежали.
Парни оказались не робкого десятка. Следовало вообще-то ожидать после краткой схватки с чудовищем и его прихвостнями. Парни даже не встали, а только перестали между собой переговариваться и принялись глазеть на нас.
— Думаешь, справимся? — шепнула я.
— Если ребята крутые, я их окручу в два счёта, — пренебрежительно отозвалась Бланш.
— Девочки, не бойтесь. Мы уже вышли, — прогудел в уши Римлянин.