Тени Прерии. Свои среди чужих
Шрифт:
Теперь эти две «собаки на сене» (а ведь действительно собаки, точнее - амфиционы были общими предками как псовых, так и медведей) занимались визгливым переругиванием, и попытками разгрызть совсем им не по зубам прочный панцирь.
Ну и спрашивается, чего было обижать малышей, если сами ловких лапок, способных выцарапать еду из под брони, не имеете?
Появление следующего звена в пищевой цепочке было воспринято этими беспредельшиками не слишком радостно, но возражать они не рискнули. При равном весе, Хранитель возвышался над ними на добрых пару метров (специально так вытянулся), а растопыренные «боевые» и «рабочие» конечности
Да и знали ее в округе – животные довольно наблюдательны и вполне способны оценить бойцовые качества по косвенным признакам. Так что поначалу обошлось без эксцессов, парочка убралась в сторону метров на пятнадцать, не рискуя и тявкнуть, не говоря уже о том, чтобы напасть.
Но – ровно до того момента, когда Хранитель сунул хвостовой крючок в середину панциря, намерившись транспортировать отбитую добычу волоком. Тут-то самый «горячий парень» и не выдержал, опрометчиво решив, что самая опасная конечность выбыла из строя, он ломанулся выяснять отношения.
Хранителю его стало немного жалко – местная живность делала в ставке на выживание акцент на силу и массу, в то время как он был продуктом совсем другой эволюции, в которой решающим фактором была скорость удара. Потому сам бросок, «молниеносный и внезапный» по задумке нападающего, не оказался незамеченным. Любая из «боевых» конечностей вполне успевала пробить агрессора насквозь, еще до того, как тот получит возможность убедиться, что хитиновая броня совсем не по его зубам.Но, не желая доводить дело до кровопролития, Хранитель решил поиграть «на поле» местной живности и встретил атакующего хвостом. Хвостом, с насаженной на нем много сотен килограммовой черепахой…
В последний момент перед внутренним взором возникло укоризненное лицо Доктора, что позволило избежать повторения роковой ошибки, и амфицион был по возможности аккуратно подхвачен, подсунутым под брюхо черепашьим панцирем. Хвост возмущенно пискнул в основании от такого издевательства, но выдержал, и неудачник агрессор улетел довольно далеко, проделав первую часть этого пути по воздуху, а вторую кувырком по земле.
Не дожидаясь пока он перестанет трясти башкой и осмыслит ситуацию, Хранитель с имитировал атаку и бросился вперед, размахивая хвостом, который теперь уже явно не казался амфиционам неопасным. Потому как они, засунув собственные между ног, дружно рванули в сторону горизонта, оставив поле боя за противником.
Зрелище «движущего дерева» с Рыжухой в «ветках» и черепахой волочащейся следом, которое «пригнал» к месту дневной лежки носящийся кругами Вожак, вогнало местных сплетников в ступор и почти гарантированно обеспечило Хранителю место в легендах.
Но и подопечные удивили. Когда вся голодная свора, капая слюной, собралась возле добычи, от которой Хранитель отошел в сторонку, готовясь заполнять так любимые Исследователем этограммы (* последовательность поведенческих актов и поз), то первым, как и положено, к черепахе подошел Вожак. А вот дальше события стали развиваться неожиданно. Вместо того, чтобы наестся самому и потом уступить место следующему в иерархии, или накормить самых слабых, Вожак выдрал приличный лоскут мяса и, совершенно спокойно, на трех двинулся к замершему от неожиданности «Дереву». Оставшееся за спиной общество терпеливо дожидалось, не делая попытки к началу обеда.
У
А вот теперь – самое время погреться на солнышке, стимулируя переваривание, и попытаться отбросить все стороннее. Пусть и подмывало искушение – по новой впрячься в лямку и начать разгадывать хотя бы одну из сегодняшних загадок, но было понятно заранее, что ничего толком из этого не выйдет.
Исследователь, мало того что в вечной погоне «за результатом» выгреб до донышка ресурсы тела, так еще и слишком перенапряг совсем не молодую голову, попросту превратив ее в орган для статистической обработки входного потока. Сузив при этом мировосприятие настолько, что попросту перестал замечать в окружающем мире даже самые явные отличия от его представлений. Нет, нельзя было позволять яйцеголовому так долго быть ведущим – теперь даже самые простые и естественные мысли шли со скрипом и все норовили свернуть не туда.
Так что будем лечиться, а ничего лучше приятных воспоминаний для того, чтобы ощутить, что ты живой, еще никто не придумал.
Хранитель отключил «сложные глаза» (для предупреждения об опасности хватит и глазок, да и прайд теперь точно не даст ее в обиду - предупредят), чтобы картинки не накладывались, и нырнул в те времена, когда дети были маленькими, сам он моложе, а суставы по утрам сгибались без усилий.
Дети – цветы жизни…
А ведь ее путь вполне мог оборваться в самом начале… Как впрочем и много раз позднее. Причина такого неприятного развития ситуации всегда одна – собственная неадекватность, то есть несоответствие своих представлений о мире и себе с реальным положением вещей. Впрочем, считать, что весь мир крутится вокруг него это беда даже не каждого первого Разумного, это врожденное свойство любого живого существа.
Разумные в этом плане просто прошли дальше всех, но они же и придумали, как обеспечить выживание в неприветливом мире существа, по сути, до глубокой старости не выходящего из детства. Общество именно для этого и предназначено, чтобы ставить на место считающих себя пупом вселенной выскочек, в нем всегда найдутся желающие на такую роботу. А «выскочки» потом, когда и если доживут до понимания собственных ошибок, со слезами умиления вспоминают чужую «доброту». Вот только это понимание и сами события разделяют многие годы.
***
Родной Улей встречал бывшего студента, а теперь «адепта второго уровня посвящения», волной давно забытых запахов и ощущением мощного биения спрятанного под ногами сердца.
Оно билось там – в самом центре за многими ярусами защиты из сплетенных в единое целое брони и автоматики, квазиживых механизмов с построенными живыми стенами и живыми Стражами. Стражи и Рабочие, это кирпичики, что составляют саму основу существования Улья - многомиллионной общности Разумных самых разных уровней развития, условно разумных и неразумных одного с ней вида. Не говоря уже о самых разных симбиотах и микроорганизмах.