Тени прошлого
Шрифт:
Внизу промышляют и ночные банды, наполняющие мегаполис словно крысы…
Полицейский «Полумесяц» медленно двигался по скудно освещенной улице; прожекторы так же медленно вращались и выхватывали из темноты однообразно-унылые плиты фундамента гигантских небоскребов, на многие сотни метров уходящих куда-то в кажущееся эфемерным, нереальным, несуществующим в этом царстве Аида небо. Вечный сумрак стелился по земле Виктории, и братом ему был туман.
В кабине флаера находилось четверо патрульных, среди которых был и Шон Даско. Полиция Виктории в ночные комендантские часы пользовалась не «эспээфами», [16]
16
СПФ — стандартный полицейский флаер.
«Полумесяцами» полицейские флаеры обозвали за их форму деформированного серпа.
Часы показывали четверть третьего. Комендантский час, запрещающий кому бы то ни было без особого разрешения разгуливать по городским районам, длится уже три часа пятнадцать минут. Патрульный рейд не предвещает ничего необычного и неожиданного. Двое полицейских мирно посапывали на задних сидениях, обнявшись со своими «Кобрами». Сидевшие впереди скучали, но не спали. Для Даско это был всего лишь третий рейд, и он с непривычки и однообразия окружающей обстановки не мог заставить себя ни спать, ни бодрствовать, и пребывал в некоем подобии транса, неподвижно уставившись за окно.
Вдруг сонар призывно пискнул, и кабина наполнилась женским криком. Проснувшиеся полицейские ворчливо зашумели, но тут же успокоились. Шон заинтересованно посмотрел на информационный монитор, внутренне чувствуя, что предстоит нечто.
Кричала не одна женщина, а несколько. Кажется, три. Они визжали и требовали кого-то отпустить их, убрать свои грязные руки. Они звали полицию, звали помощь. На фоне их криков выделялись мужские басистые голоса и пьяные ругательства.
— Ну всё, засекли, — пилот обхватил руками штурвал и набрал пару команд на пульте. «Полумесяц» резко рванул вперед, петляя между сваями и колоннами, ныряя под непонятные акведуки и переплетения коммуникаций, и понесся на улавливаемый сонаром звук.
Техногенный лабиринт Виктории не кончался никогда и нигде, но попасть из одной точки этого лабиринта в другую было вполне возможно. Вскоре флаер вылетел на освещенную светом костров площадку метров семидесяти в поперечнике. На площадке находилось несколько десятков изрядно потрепанных моноциклов, горы бумажного, металлического и пластикового мусора, бочки с пылающим в них огнём. И люди.
Банда.
На дальней стороне площадки у сложной конструкции из длинных чугунных балок шестеро мужчин насиловали трёх девушек. Каждой девушке было не больше пятнадцати лет; они вырывались, визжали и рыдали, но насильники только грубо матерились и продолжали свое грязное дело. Другие бандиты занимались кто чем. Два парня возились у моноциклов, что-то в них ремонтируя. Шумная компания среди горящих бочек пила спиртное. На импровизированной кровати из каких-то тряпок парочка несовершеннолетних занималась сексом; не грубым и насильственным, а нежным и ласковым. Ещё несколько человек бродило по площадке между куч мусора.
«Полумесяц» залил пространство вокруг ярким электрическим светом и остановился в центре площадки, неподвижно зависнув в полуметре над землей. Люди тут же перестали заниматься своими делами и повскакивали на ноги. Многие схватились за оружие.
— Это Полиция, — прогремел усиленный и измененный репродукторами голос пилота, похожий на сухой металлический тембр робота. — Всем оставаться на местах. Повторяю, всем оставаться на местах.
Полицейские отключили предохранители и приготовились к возможному бою. Пилот стал вызывать подкрепление, чтобы увести всю банду в участок, но вдруг Шон ткнул пальцем вперед и крикнул:
— Берегись!
Со стороны импровизированного ложа на флаер летел пущенный из ракетницы реактивный снаряд. Его прямое попадание уничтожило защитное силовое поле и полностью лишило машину энергии. «Полумесяц» подпрыгнул и отлетел назад, после чего рухнул наземь.
— Ядрена мать, уходим! — крикнул кто-то из сидевших сзади полицейских, когда второй снаряд с шипением устремился в сторону флаера. Полицейские открыли двери и как можно дальше отпрыгнули от машины, в которую тут же попал заряд. Раздался оглушительный взрыв, потрясший твердый асфальтобетон. Двоих патрульных ранило, и они тяжко застонали, корчась от боли. Третий трясущейся рукой выхватил с наплечной клеммы автомат и открыл беглый неприцельный огонь по бандитам, крича в шлемофон:
— Это сорок девятый! Срочно требуется подкрепление! Это сорок девятый! Срочно требуется…
Окончить фразу он не успел, потому что пущенные сразу из нескольких винтовок пули пронзили и его шлем, и его голову. Бандиты подбежали к раненым полицейским и обезоружили их. Высокий чернокожий амбал с наголо выбритой головой — скорее всего предводитель банды — уверенно подошел сначала к одному патрульному и пристрелил его в упор, а затем сделал то же самое и с другим. Наконец он направился к Шону.
Даско от страха не сразу сообразил, что лежит абсолютно безоружный. Должно быть, когда он выпрыгнул из флаера, то оставил там автомат. Чернокожий амбал навис словно туча над полицейским, направил ему в лицо дуло огромного дробовика и широко улыбнулся белоснежными зубами.
— Ну что, господин легавый, попались? — добрым голосом спросил он и стянул с Шона шлем. Большие, полные страха глаза встретились с уверенным и сильным взглядом.
— О! Юный солдатик! — деланно удивился бандит. — Бравый искатель приключений! Ну как, нравится приключеньице-то?
Шон часто дышал и неотрывно смотрел амбалу в глаза.
— Ты, приятель, в дерьме по самые уши, — сообщил чернокожий бандит, — Так что даже не думай, что выкарабкаешься.
Двое здоровенных мужиков, ростом чуть уступающих предводителю, схватили Даско за руки и поволокли туда, где с шумом распивали спиртное. Шон сильно ударился головой о поваленную балку, когда его бросили в центр освещенного кострами пятна, но не почувствовал боли. Здоровяк-предводитель уселся рядом на корточках и спросил:
— Вот скажи мне, полицейский, на кой черт твои напарники лишили себя жизни?
— Их убили, — дрожащим голосом ответил Шон.
— Да, я их пристрелил, — кивнул головой бандит, — Тем самым лишь поставив точку. Но какого черта вы прилетели сюда и стали приказывать? Вы преступников ищите?
— Мы услышали женские крики, — опять неуверенно и сухо ответил Шон. — Здесь произошел акт насилия.
— Ты имеешь ввиду тех трёх шлюшек? — кивнул с улыбкой в сторону осоловевших от слёз девушек чернокожий. — Хочешь сказать, что твои напарники подохли из-за развратных малолетних шлюх?