Тени прошлого
Шрифт:
Уворачиваясь, я лихорадочно пытался придумать, что делать дальше, чтобы не носится бестолково по воздуху, заодно мысленно благодаря Эсфирь, что она научила меня хорошо летать.
– Всё, хватит разговоров! – донёсся крик Аскольда с земли. – Бруно, лети сюда!
«Бля, прадед решил действовать! Ничего хорошего из этого не выйдет!» - пронеслось в голове, и я закричал ему:
– Нет! Ничего не делай! Я…
Договорить я не успел, потому что ощутил сильный удар между крыльев и взвыл от боли. Сложив крылья, я спикировал вниз, а потом снова их раскрыл и взмыв вверх, бросился на отца Эсфирь.
– Всё, ты меня достал!
Но он лишь злорадно усмехнулся и сказал:
– Щенок, бой в воздухе и бой на земле – это разные вещи. Но тебе-то откуда знать это!
А затем резко поднырнул под меня и, схватив за ногу, дёрнул на себя, после чего сам рванул в сторону, не отпуская ноги, и меня крутануло в воздухе. Оказавшись вниз головой, я понял, что от крыльев сейчас толку нет и махать им бесполезно, да и практически невозможно, потому что я мало того, что болтался вниз головой, так ещё и находился спиной к направлению полёта. «Так, без паники!» - сказал я себе. «Крылья лучше сложить, а затем надо попытаться взять ситуацию в свои руки».
Тут же убрав крылья, я начал раскачиваться, постепенно увеличивая амплитуду, а затем сложился пополам и схватил Авадонна за руку, которой он держал мою ногу. Но просто так он сдаваться не собирался и хватку не ослабил, поэтому сильнее сжав его запястье, я большим пальцем надавил на его внутреннюю сторону, и ему пришлось разжать руку. Но теперь уже я вцепился в него мёртвой хваткой и не отпускал.
Выпустив крылья, я тут же получил удар ногой в живот и, почувствовав секундную боль, пришёл в ярость. И тут мне вспомнились слова Майи о болевых точках. Не раздумывая, я нанёс удар кулаком ему в пах, и Аваддон выпучив глаза, начал хватать ртом воздух, даже перестав махать крыльями.
– Прости, сам напросился, - бросил я. – Может, всё же поговорим?
– Нет, - придя в себя, процедил он. – Разговоров не будет!
А затем неожиданно схватил меня за футболку и, притянув к себе, поднял руку вверх.
– Нет! – раздался душераздирающий крик с земли, а следом за ним я услышал хруст и ощутил дикую боль.
«Он сломал мне крыло!» - перед глазами всё поплыло, и я встряхнул головой, пытаясь собраться с силами.
– Это только начало! Думал, что силой возьмёшь меня? Нет! Тут главное опыт и умение вести бой в воздухе, – с издёвкой прошептал Аваддон, и я увидел, как он снова поднимает свою руку.
– Папа! Не смей этого делать! – перед нами появилась Эсфирь. – Если ты ещё хоть пальцем тронешь Бруно, я просто разобьюсь насмерть.
– Не говори глупости! Ты альдемург! – ответил он, крепко держа меня и не опуская руку. – Ты не можешь разбиться!
– Могу! – крикнула она. – Знаешь, сколько раз я об этом думала? Не знаешь! А я тебе расскажу! Каждый раз, когда я, сложив крылья, падала к земле, я не видела смысла их раскрывать. Ради чего? Чтобы вести замкнутую жизнь и ничего не видеть? Прятаться от всех? И что дальше? В чём смысл нашего существования? У тебя хотя бы есть мама, а что нам делать с Фриттой? Ради кого нам жить и зачем? – по лицу Эсфирь покатились слёзы и, вытерев их, она продолжила. – Знаешь, сколько раз я залета на огромную высоту и, смотря вниз, думала о том, чтобы сложить крылья и больше никогда не раскрывать? Много! Если бы я это сделала, меня просто разорвало бы на части от удара об землю! И я клянусь, что сделаю это прямо сейчас, потому что ты держись в руках смысл моей жизни! Не станет Бруно, не станет и меня!
– Эсфирь, доченька, что ты говоришь? – Аваддон со страхом посмотрел на неё. – Он же вампир…
– Он уже альдемург! Да и плевать мне, кто он вообще! Я его люблю! Как ты не можешь это понять?!
Лицо Аваддона окаменело, и он невидящим взглядом посмотрел на меня, а потом закрыл глаза и начал опускаться вниз. Поняв, что он сдался, я одновременно почувствовал и радость, и жалость.
Как только мы встали на землю, он отошёл от меня, а Эсфирь сразу кинулась ко мне.
– Крыло сильно болит?
– Ноет, - поморщившись, ответил я, и прижал её к себе. – Спасибо, что спасла меня.
– Это ты на самом деле спас меня, - прошептала она, всхлипывая. – Честно, если бы я не встретила тебя, я бы умерла.
– Надеюсь, конфликт исчерпан? – раздался громогласный голос прадеда у меня за спиной и, отстранившись от Эсфирь, я оглянулся.
С одной стороны двора стояла семья Эсфирь, а с другой стороны все мои родственники, и смотрели друг на друга.
– Исчерпан, - сдержанно ответил Аваддон, спустя, наверное, самую долгую минуту в моей жизни. – Нет смысла стоять у них на пути.
– Папа! Спасибо тебе! – Эсфирь кинулась к нему и обняла за шею. – Ты самый лучший отец на свете!
– Да?! И поэтому ты хотела разбиться насмерть? – обнимая её, усталым голосом спросил он, но тут же самоуверенно добавил. – Только не надо думать, что я всех этих пиявок буду уважать и любить, поняла? Тебя я всегда рад буду видеть, но этого… твоего, - он кивнул в мою сторону. – Не надейся, что приму с распростёртыми объятиями. И уж тем более видеть не желаю всех его родственничков.
– Ага, как же! И года не пройдёт, как ты уже будешь постоянно тусоваться у Аскольда, - еле слышно пробубнила Майя и я улыбнулся.
«Вот и решилась наша основная проблема. Теперь надо всё уладить с Советом, но это уже формальности» - подумал я, успокаивая подбежавшую маму, и прижимая её к себе. «А ещё бы очень хотелось, чтобы кто-нибудь посмотрел, что же там с моим крылом! Какие-то ощущения неприятные, а я очень хочу летать и в дальнейшем!».
Эпилог
Стоя во дворе прадедовского дома, я улыбался, глядя на толпу гостей и вспоминал события годовалой давности и всё, что за ними последовало.
Моё раненное крыло зажило быстро, потому что Аваддон только сломал его. Но я всё же помучился некоторое время, потому что мне на него наложили шину, и пришлось походить с раскрытыми крыльями. На земле они очень мешали и не давали свободы действия. Я даже не мог посидеть. Мне либо приходилось стоять, либо лежать на животе и меня это раздражало. Промучившись сутки, пока оно заживёт, я теперь бережнее относился к своим крыльям, не желая больше таскаться с ними по земле.
А беречь их было от кого. Через два дня после той памятной встречи с семьёй Эсфирь, был созван Совет и когда я перед Лордами раскрыл крылья, мне пришлось не один раз увернуться от клинков охраны, которая мгновенно бросилась ко мне. А затем ещё и двадцать минуть летать под потолком, пока прадед объяснит всё Лордам и те успокоятся.