Тени Реальности: Полночь
Шрифт:
Я ору в полный голос, задыхаясь, захлёбываясь криком и слезами. Мы, демоны... Не только яростны и мстительны. Мы умеем ощущать все эмоции гораздо сильнее чем люди, которых мы были обязаны направлять в своём развитии к великой Цели... Когда-то давно. Очень давно. Ведь так сказал Архонт, да? Они наши дети? К чёрту память, к чёрту всё.
У меня на руках медленно холодеет изорванное пулями тело моего лучшего друга, моего друга по крови, моего последнего друга из наших... Который спасал меня. Которого я убил сейчас. И буду убивать теперь вечно. Судьба, Мир, Реальность - неважно кто - дали мне такое наказание теперь...
Не замечаю сам, как медленно начинаю перерождать тело обратно в привычное его состояние, состояние Ярта. Хотя сознание пока что остаётся моим настоящим. Такое тоже возможно. Сознание - моё, тело - всего лишь Ярта... Редко. Если эмоции... Которые сжигают меня изнутри. Очищают.
Я знаю, что теперь это моё наказание. Расплата за все, что я делал и ещё буду делать. Убивать своего лучшего и единственного друга из своих. Раз за разом. Узнавая дату перерождения. Ведь он не будет меня слушать. Никогда. Ведь это же бич нашего рода. Поэтому и почти исчезнувшего рода древних демонов, перворождённых для сохранения мира. И это его наказание за его грехи, как сказали бы люди. Не слушать никогда. Он всегда был максималистом даже по нашим меркам... Когда мы ещё были...
И теперь я буду вечно существовать как Ярт, изредка выходя на свободу. Как колдун-мехашеф большую часть времени. В основном выпуская себя только чтобы убить своего лучшего друга. А он будет перерождаться, чтобы быть убитым мною. Ведь он ненавидит меня и не может слушать. А Алуайя... Которая хотела блага и для меня, и для него... Для всех. Милая, добрая Алуайа - из-за той братоубийственной схватки - будет вечно перерождаться во всех телах, кроме тел разумных. Финальное заклинание Кормато в той драке выжгло в ней эту возможность. И поэтому ей придётся всегда ютиться в телах зверей и птиц...
Такая вот компания почти последних хранителей. Нет, где-то ещё есть наши сородичи. На других материках и в далёких пустошах. Но они же не нашего рода. К тому же, редкие уроды. Из огненных перворождённых, самых первых перворожденных, рода самого Архонта, остаёмся только мы. Трио вечных мучеников. Убийца, предатель и зверь. Навсегда...
Поэтому я Ярт. И буду им и дальше. Медленно разжимаю ладони. Левая уже срослась, ведь повреждение было только в "истинной форме" - хотя фантомная боль остаётся и очень жуткая. Мой покойный друг плавно лёг на ледяной пол. Прикасаюсь к его окровавленной щеке кончиками пальцев и закрываю ему глаза.
– Друг мой... Спи спокойно... Пусть ты переродишься без жуткой боли. И обещаю, что убью тебя не больно.
– Всхлипываю, понимая, что сейчас говорю с убийственной ясностью и чёткостью.
– Ведь ты не будешь слушать. Никогда. И мы будем всегда вместе. Один умирать. Другой убивать. Третья гавкать или мяукать. Такая вот странный род, правда, друг и брат подруги?
Кажется, мне слышатся соглашающиеся, скребущиеся, горькие подтверждающие и заупокойные слова, произносимые из-за грани Реальности, Алуайей, которая сейчас только готовится занять тело какого-нибудь более-менее развитого и благородного животного, которое скоро постучится лапой мне в дверь квартиры...
Закуриваю сигарету, пытаясь хоть чуть-чуть успокоиться, но это не получается, ну никак. Внезапным порывом вкладываю тлеющий цилиндрик в мокрую и холодную ладонь Кормато, сжимая его между пальцами. Вместо хлеба и водки, как у местных верующих. По-нашему, да? Горько, очень горько улыбаюсь своей аналогии. В мёртвых пальцах тлеет сигарета. В моих живых пальцах тоже. Внутри меня всё тоже потихоньку тлеет и медленно закрывается, очень мягко закрывая меня вновь до Ярта.
Хотя и как Ярт я ещё долго буду мучиться и страдать, убирая под замок, эти воспоминания и эти мысли. Придётся очень много думать о комфорте, табаке и деньгах, чтобы всё это суметь замести вновь в строго секретный чердак сознания. И начинаю я прямо сейчас, глядя на тело с истлевшей сигаретой в изломанных пальцах.
Выкидываю свой бычок и, наклонившись к нему, глажу его по щеке. Очень медленно и аккуратно.
– Спи спокойно, мой друг. В этом весь ужас, который ты не поймёшь. Для меня ты навсегда останешься лучшим другом. Но ты никогда не будешь это слушать. И никогда не услышишь, что это всё было случайностью. Прости...
И резко встаю на ноги. Ещё очень много дел. Хотелось бы соврать самому себе и сказать, что я ушёл из уже бывшей темницы не оглядываясь, но это была бы ложь. Я ещё три раза возвращался посмотреть на, раскинувшееся по ледяному полу, тело своего друга. В конце концов, лишь полностью вернувшись в состояние Ярта, мне это наконец-то удалось. Плюнуть на свои эмоции и озаботиться насущными вопросами. Быть Яртом мне нравится. Это просто и легко. Особенно после таких потрясений. В голове образовалась полная пустота, щемящая и гулкая. Надо заполнить её чем-нибудь. Например, мыслями о деньгах и клиентах...
Глава 19
Стоя над операционным столом, я задумчиво раскуривал уже вторую сигарету подряд, разглядывая распятое тело девочки. Ну что я могу сказать? Она, конечно, жива. Так что её папаня, ждущий результатов в своём особнячке, просто обязан заплатить по полному тарифу. Да, есть длинная царапина, идущая через живот, наискось. Ну, это поправимо, с этим живут. Да и современная медицина творит чудеса, даже шрамов не останется.
Но есть кое-что и похуже. Дело в том, что я решил заняться текущими делами поэтапно, начав обзор с нашего денежного мешка, этой самой девочки. Так сказать, проверить состояние товара, за который мы получим свой гонорар. Потом надо будет проверить как там моя супруга и сотоварищи. Если, конечно же, они не очнутся раньше сами.
За Лёху и Артамонову я не переживаю, само собой. Единственное что им может грозить - это взаимное убийство на почве неприязни одного к "корвалолу", а другой - к прикладному ритуальному каннибализму. Но судя по энергетике, которую я с трудом, но улавливал, через до сих пор жутко трещащий в сознании фон зала, они оба были живы, здоровы, и вполне довольны происходящим.
Вернемся к нашим баранам, что там с объектом поисков? Переключаю зрение на режим восприятия энергетики, слава всем архонтам, это происходит сейчас без сбоев, несмотря на предыдущие опасения. Ведь обычно после выпускания себя наружу я лежу влёжку несколько дней. А тут слабость, конечно же, но вполне нормально и работоспособно себя ощущаю. Благодарить за это стоит тот редчайший мобилизационный стресс, который я перенес не так давно.
Всё равно, кошусь на двери в темницу, несмотря на ворох всплывших изнутри запретов на это. Всё в порядке, я восстановил самообладание. Я не думаю ни о чём из того, что было. И думать начну только через пару лет и очень аккуратно, через привычный уже угол восприятия. Когда надо будет готовиться к его возрождению. Просто - "его". Никаких имён. Я уже прорыдался так, как только мог. Внутренние барьеры на максимум, окей? Окей, я тебе говорю? Да, отлично.
Так, всё же смотрим на объект. Что с ней? Ох, как мне не нравится этот "шум", идущий от неё. Это не просто остатки диких всплесков энергий, удержанных телом маленького медиума. И не только шок от прежитого всё ж таки слабой и детской психики этого медиума. Ни в коей мере. Это что-то другое. Какой-то отпечаток...