Тени Севера
Шрифт:
— Анна Ренская в Рифейске сказала, что не их.
— Значит, она занимает в роде не такое уж высокое положение. Об этом только верхушка знает.
— И зачем такая секретность?
— Это надо с самого начала рассказывать, — задумалась Драгана. —
— Именно политика или хотели у нас производство придавить? — спросил я.
— И то и то. В общем, князю пришлось обратиться к Ренским. Они в принципе были не против помочь, но дело оказалось очень непростым.
— Анна говорила, что Высшие Ренских пять лет над этим работали.
— Вот-вот. Для княжества это был вопрос выживания, но встал вопрос: что же получат за свои труды Ренские? Весь ванадий у нас распределяется по квотам, цены на него зафиксированы законом, и прибыль там невелика. В конце концов нашли такое решение — Ренские продают его через своих людей по свободным ценам, а княжество закрывает глаза на спекулянтов. Вот таким образом они и обходят квотирование.
— В условиях дефицита свободная цена — дело такое, — заметил я.
— На самом деле верхнюю границу устанавливает князь. По договорённости с Ренскими княжество
— Хитро придумано, — признал я.
— Не от хорошей жизни. Но что было делать? Без легированных сталей у нас всё производство могло рухнуть.
— А зачем эта затея со спекулянтами? Могли бы просто отменить квотирование, — заметил я. — Пусть бы все продавали по свободным ценам.
— Не всё так просто, Кен, — усмехнулась Драгана. — Князь не хотел делать добычу ванадия слишком выгодной для горняков, а со свободными ценами они тут же кинулись бы искать новые месторождения. Ванадий — рассеянный элемент, содержание его в руде невелико, так что для добычи нужны гигантские карьеры. Зачем нам это? А в такой схеме и новые карьеры никто не устраивает, и ванадия всем хватает.
— Действительно, хитро придумано, — повторил я совершенно искренне.
— Да всегда так, приходится учитывать множество разных моментов. Хотя с ванадием, конечно, особенно удачное решение получилось, да ещё и дорогим партнёрам пакость сделали. Ну ладно, мне пора бежать, со многими надо попрощаться. Провожать меня придёте?
— Конечно, Гана, обязательно придём всей семьёй, — с грустью сказал я. — И ты не забывай нас там, на чужбине.