Тени старинных замков
Шрифт:
Очень часто случалось ей впоследствии слышать голос мужа в то время, когда он отсутствовал. Этот голос не только произносил отдельные фразы, но вел целые разговоры с какими-то лицами, ответы которых не были слышны. Голос мужа не отвечал на вопросы жены и вообще когда обращался к ней, то никогда не задавал вопросов. Речь ограничивалась описанием окрестных видов, рассказом слышанного или виденного или изложением разных проектов улучшения имения. Невидимый собеседник говорил, как будто он действительно был тут, никогда не делая вопросов и не отвечая на них.
Семнадцатого марта госпожа М., приготовляясь лечь в постель, взяла ножную ванну и выслала от себя горничную. За час перед тем она читала «Spectator» и теперь припомнила одну замечательную статью этого журнала. Вдруг, поднявши глаза, она увидела на кушетке сидящую
Как при этой, так и при других иллюзиях чувства зрения госпожа М. за несколько часов до видения призрака чувствовала в глазах какое-то особенное, неизъяснимое ощущение, достигавшее высшего развития во время самого видения и исчезавшее вместе с ним.
Пятого октября, ночью, госпоже М. являлось привидение ее свекрови, умершей в Париже в 1824 году. Одиннадцатого числа, в то время как у нее были гости, показалось нашей даме, что одна ее приятельница, умершая несколько лет тому назад, вдруг вошла и села в кресло против камина. Так как комната была наполнена гостями, то хозяйка, отбросив пустой страх, решилась встать с дивана и сесть на кресло, занятое привидением. Но едва только подошла она к креслу, как привидение мгновенно исчезло.
Двадцать шестого числа госпоже М. показалось, что карета, запряженная четверней, въезжала к ней на двор, и она уже хотела отойти от окна, приготовляясь принимать гостей, как вдруг полюбопытствовала взглянуть сперва, кто к ней приехал. Карета была в это мгновение прямо перед окном, и несчастная женщина с ужасом увидела, что как кучер, так и особы, сидевшие в карете, были скелеты, одетые в нарядное платье. Несколько минут она стояла, как бы окаменев от страха, и, только когда муж вошел в комнату, она собралась с силами и вскрикнула. В то же самое мгновение карета и скелеты исчезли, не оставив следа.
Сэр Давид Брюстер рассказывает еще несколько случаев о госпоже М., вроде тех, которые мы уже сообщили читателю. Он старается объяснить их естественным образом, повреждением состояния здоровья этой женщины. Нет сомнения, что все эти видения были только призраки воображения; но тем не менее едва ли Брюстеру и другим удастся объяснить удовлетворительно психологическое и физиологическое состояние человека, которому чудятся призраки среди белого дня.
Ученый английский доктор Хибберт в прекрасном сочинении своем о предмете нашей беседы доказывает, что явления приведений суть не что иное, как идеи или образы, собранные умом воедино и вследствие некоторых страданий или ненормальностей нашего физического состава делающие на мозг сильнейшее впечатление, чем действительные предметы. Здесь представляется случай, что умственный глаз видит яснее глаза телесного. Доктор Хибберт приводит этому неопровержимые доказательства; но Брюстер идет еще далее. Он стремится доказать, что умственный глаз и глаз телесный действительно тождественны и что как тот, так и другой получают впечатление от сетчатки и поэтому в обоих зрение совершается по одним и тем же законам оптики.
По словам знаменитого английского физика, это правило справедливо не только относительно явления привидений, но и относительно всех идей, воспроизводимых памятью или созданных воображением, так что его можно принять за основной закон пневматологии.
Посмотрим теперь на картину с другой точки зрения. Здесь представляется нам человек жертвой заранее обдуманного обмана, рабом собственного невежества и игралищем суеверных убеждений.
История неоспоримо доказала нам, что языческие жрецы древнего мира следовали обдуманной системе обманов, действовавших на суеверие народа, и извлекали из этого выгоды, сообразные со скрытыми
По общему закону равновесия, присутствие которого повсеместно замечается как в физической, так и в нравственной природе, средства воздействия всегда соразмерялись в силе и напряжении с противостоящими им средствами противодействия. Чем невежественнее была толпа, тем легче было ее обмануть…
Невозможно сомневаться, что большая часть обманов, бывших в ходу у языческих жрецов, основывалась на оптических иллюзиях — результате знания свойств плоских и вогнутых зеркал. Мы находим у многих авторов свидетельства о том, что древние имели у себя зеркала стальные, серебряные и из белой меди, видом и составом весьма похожие на тот металлический сплав, из которого в наше время выделываются зеркала для астрономических рефлекторов. Читая Плиния, можно даже заключить, что древним небезызвестны были и стеклянные зеркала, приготовлявшиеся, вероятно, в Сидоне. Как бы то ни было, все зеркала древних, особенно вогнутые, не отличались качеством шлифовки, и предмет, отражаемый ими, требовал сильного освещения, без чего призрак был весьма тускл и неопределенен. Чтобы по возможности избегнуть этого недостатка, преимущественно употреблялись серебряные зеркала. И в самом деле, ни один металл не может спорить в этом отношении с серебром.
Зеркала древних магов были плоские и вогнутые. В первом случае они делались преимущественно с многими фацетами или многоугольные. Ясно, что такого рода зеркала употреблялись для множественности отражений единственного предмета, тогда как вогнутые служили для искаженного отражения предметов. Употребляя различные сочетания зеркал, нетрудно было достигнуть результатов, изумительных для профана.
У Авла-Геллия, между прочим, упоминается об одном качестве зеркал, которое поставило в тупик всех комментаторов, трудившихся над древними классиками. В своих «Аттических ночах» этот автор говорит, что существуют зеркала, которые, будучи поставлены на известном месте, не дают никаких изображений предметов, тогда как, поставленные в другое место, получают вновь свойство отражать образы предметов.
Евсевий Сальверт, следуя своей, заранее составленной системе, думал объяснить это явление поляризацией, но он явно забыл, что здесь дело идет о металлических, а не о каких-либо других зеркалах. Нам кажется, что все это гораздо проще. Известно, что зеркало, поставленное в сырое место, скоро тускнеет, тогда как в сухом месте оно вновь получает прежний блеск. Этого рода явление, скорее всего, присуще серебряным зеркалам, преимущественно употреблявшимися древними.
Самый простой вид волшебных зеркал состоит из двух плоских. С помощью их можно сделать так, что из двух лиц, стоящих перед зеркалом и одинаково удаленных от линии, перпендикулярной к средней, каждое будет видеть только своего соседа, а не самого себя. Но, вообще говоря, плоскими зеркалами трудно морочить людей, знакомых с зеркальным призраком: они хороши только для тех, кто еще никогда не видел зеркача, а ныне таких людей труднее найти, чем во времена языческие. Даже и в то время редко прибегали к простому плоскому зеркалу, а чаще к многогранному или еще чаще к вогнутому.
Вогнутые зеркала составляют издревле одну из важнейших принадлежностей волшебных кабинетов и магических проделок. Самая выгодная из всех форм для таких зеркал есть эллиптическая. Предмет, находящийся в одном из фокусов, отразится тогда в другом, но только в обращенном виде — призрак будет казаться висящим в воздухе и производить чрезвычайный эффект, который для невежды или суевера должен показаться сверхъестественным.
Таким образом можно заставить являться самые разнообразные привидения в величайшем разнообразии цветов, форм и движений, потому что все то, что будет помещено или будет совершаться в ближайшем к зеркалу фокусе, невидимом для зрителей, повторится с величайшей отчетливостью в более обширном виде в другом фокусе, положение которого приноравливается выгодным для зрителя образом. Являющийся при этом призрак сохранит в себе все отличительные признаки сверхъестественного привидения, потому что, представляясь глазу в самых отчетливых формах и красках, он будет ускользать, как бесплотное существо, от прикосновения зрителя.