Тени судьбы
Шрифт:
— Дружище, не переживай, — улыбнулся Тортон, — все в порядке, правда. Ты здесь не виноват.
Вэйн смущенно улыбнулся, и передал ему миску, из которой вздымался пар.
— Как и всегда, отменный запах, — Тортон хлопнул его по плечу, — ты молодчина, Вэйн.
— Эй, Сигрик, ты должен мне десять золотых, — облизнув миску, прорычал Чед Кортвик, — у нашей свинки появилась подружка!
Раздалось пронзительное гоготание, и Вэйн, налив остатки похлебки в миску, побрел в сторону.
Шегвелл испытующе посмотрел на скалящегося
— Эй, погоди! — Тортон крикнул удаляющемуся Вэйну, и нагнал его, когда тот уже почти вышел из лагеря, — не обращай внимание на эту погань. Поверь, оно того не стоит.
Вэйн с восторгом взглянул на Тортона, и кивнул.
— Спасибо тебе, — пробормотал он.
— За что же это?
— Да хотя бы за то, — он махнул головой в сторону лагеря, — что не насмехаешься надо мной вместе с ними.
Тортон удивленно поднял брови.
— Да перестань, ты не должен им это позволять, — ответил он, — такие отбросы как они, и пальца твоего не стоят. Поэ…
— Надвигается буря, — послышался тихий размеренный голос.
Тортон и Вэйн опешили, и резко повернулись. Позади них стоял прекрионский монах. Он откинул капюшон назад, и перед ними предстал мужчина средних лет со впалыми щеками и темно-серыми глазами. Его лицо, испещренное множеством морщин, являло собой вид чрезвычайно изможденного человека.
Тортон взглянул на изумленное лицо Вэйна Крэкса, затем обратно на монаха.
— Извините, — неуверенно начал он, — я не совсем понимаю. О чем это вы говорите?
Монах посмотрел куда-то вдаль, сквозь Тортона и Вэйна. Воцарилось гнетущее молчание, а затем он спокойным монотонным голосом проговорил:
— Они уже идут, — оскалился монах, — их ничто не остановит.
Он сделал паузу, взглянул на Тортона, и продолжил:
— Я знаю, о чем говорю. Сходятся все знаки и предзнаменования, на которые указал мне Великий Прорицатель.
Монах резко вскинул указательный палец, и приблизился к Тортону. Вэйн попятился назад.
— А он никогда не ошибается, — в глазах монаха сверкнул какой-то безумный огонек. Тортону сделалось совсем не по себе.
— Ваше Преосвященство, я не понимаю, — Тортон сглотнул, выждал паузу, — быть может… может, вы голодны?
Тортон Шегвелл протянул монаху миску остывшей похлебки. Юноша съел всего пару ложек, но аппетит резко пропал.
Лицо монаха исказила какая-то отвратительная ухмылка.
— Скоро, — прошептал он, устремив взгляд в ночное небо, — скоро вы все поймете.
Закончил монах, и скрылся во мраке ночи.
МАРИАННА
Призрачный лунный свет проникал сквозь узкую прорезь бойницы, ниспадая прямо на ступеньки лестницы.
Интересно, как скоро хоть кто-нибудь из них заметит ее отстуствие? И заметят ли вообще? Ведь все гости будут настолько увлечены очередными россказнями тетки Орбис о проделанных успехах Ламии в шитье или танцах, что никто и не вспомнит об отсутствии Марианны. Да и с чего бы вдруг?
Марианна откусила яблоко, и тут же выплюнула кусок на пол.
«Какая кислятина, — скорчилась девушка, и, утерев губы тыльной стороной ладони, швырнула плод наружу.»
— Знаешь, если оно упадёт на голову одному из стражников, по Катерсису снова могут поползти слухи о призраках.
Марианна резко обернулась через плечо. В лестничном пролете стояла Карелла Вэрсион. Женщина отсалютовала чашей вина, и, сделав щедрый глоток, направилась к Марианне.
— Если ты продолжишь ходить по замку настолько бесшумно, то, полагаю, этим привидением стану я.
Карелла расхохоталась, и, подобрав подол платья, уселась на ступеньки возле дочери.
Темно-русые волосы женщины ниспадали ей до самой поясницы. Изумрудное атласное платье изумительно подчеркивало красоту ее карих глаз. К тридцати семи годам Карелла нисколько не растеряла своей привлекательности, и до сих пор ловила восхищенные взгляды послов, знатных лордов и прочих гостей Катерсиса во время званных ужинов.
— В чем дело, дорогая? — Спросила Карелла, но Марианна отвела взгляд в сторону, — почему ты снова сбежала с ужина?
В воздухе воцарилась тишина, прерываемая лишь далекими отголосками играющей музыки и праздных голосов из трапезной.
— Я заметила, — нарушила молчание Карелла, — что старший сын лорда Гердуана весть вечер не отрывал от тебя взгляда, а когда ты ни с того ни с сего выскочила из-за стола, он явно хотел было поспешить за тобой, но его отец запретил.
Марианна глубоко вздохнула и опустила взгляд вниз, покачивая головой.
— Наверное, не хотел дурно выглядеть в гла…
— Зачем ты здесь? — прервала Кареллу Марианна, подняв на неё взгляд. Зеленые глаза девушки сверкали от гнева, — разве ты не должна сейчас сидеть и выслушивать очередную оду своей примерной старшей дочери и собственноручно расхваливать ее перед гостями? Глядишь, к окончанию пира она уже найдет себе достойного мужа. Быть может, даже кого-нибудь из толстосуммов с Раскаленной Долины.
За окном послышалось лошадиное ржание, грохот доспехов, пьяный гогот и женские визги.
Через несколько секунд все прекратилось, и Карелла пододвинулась ближе к дочери.
— Марианна, — прошептала женщина, положив ладонь на плечо дочери, но девушка тут же отдернула руку и всклочила с места.
Она начала уже спускаться вниз, когда усталый голос матери заставил ее остановиться.
— Прошу тебя, сядь, — вздохнула леди Вэрсион, постучав по ступенькам, — мне нужно тебе кое-что сказать.
Марианна наградила мать долгим презрительным взглядом.
— У тебя минута, — прильнув спиной к стене, Марианна скрестила руки на груди.