Тени судьбы
Шрифт:
— Сотня тринлов.
Корнус вытащил увесистый мешочек из сумки, и потряс им перед лицом хозяина.
— Сотня тринлов за саму вещицу, и пятьдесят сверху за молчание.
Мавьян осклабился в омерзительной улыбке, оголяя ряд гнилых зубов, и довольно захрюкал. Его глазки заблестели от восторга.
— Проходи.
Корнус очутился в узеньком плохо освещенном коридоре. Единственная свеча стояла на столе в дальнем конце гостиной. Мавьян не доходил Корнусу даже до грудной клетки. Каждый шаг давался коротышке с превеликим трудом. Переставляя ноги, он прерывисто
— Заладили шляться тут по ночам. Думают, что могут заявляться сюда в любое время и требовать все, что вздумается.
Мавьян вразвалочку доковылял до пюпитра на столе, и начал рыться в бумагах. Корнус захлопнул дверь, и снял с головы капюшон. Путник огляделся по сторонам. В помещении стояла невыносимая духота. Несмотря на внешнюю убогость дома, в камине во всю горел огонь, а в котелке булькала какая-то похлебка.
Мавьян вытащил из пюпитра бумагу, и утвердительно промычал. В его руках загремела связка ключей.
— Иди за мной, — мавьян взял лучину со стола, и направился в другой конец комнаты. Корнус пошел следом.
Коротышка резко остановился, развернулся, и исподлобья взглянул на Корнуса.
— Предупреждаю в первый и последний раз, — прохрипел он, — не смей ничего трогать.
— Как скажешь, — кивнул Корнус, поднимая руки ладонями вверх. После секундной паузы, мавьян повернулся обратно и подошел к книжному шкафу. Он встал на табуретку, покряхтел, и выдвинул с заметным усилием массивный фолиант в кожаном переплете.
Раздался щелчок, книжные полки разъехались в стороны, образуя проход.
«Смышленые твари, — усмехнулся про себя Корнус, и шагнул в темноту».
ПРЕДВЕСТИЕ БЕДЫ
За окном сгущались сумерки. В воздухе витал сладостный запах заваренных благовоний. Летард Голран недовольно покачал головой и черкнул пером в пергаменте.
— О чем только думает этот Эсберт, — магистр в задумчивости почесал бороду, — слишком перебарщивает с корнем эклиона. Да, определенно, ему еще слишком рано.
Перелистнув страницу, он сузил глаза, и принялся за проверку работы следующего ученика.
«Польза и вред, содержащиеся в плазме крови юванков. Почему стоит использовать их кровь в пищу?»
Летард одобрительно кивнул.
«Ну, наконец-то, — подумал он, — хоть что-то толковое. Интересно, где он взял образец их крови? Неужто лично поперся в боло…»
Его размышления прервал оглушительный раскат грома за окном. Голран оторвал взгляд от пергамента, и вгляделся в ночную темноту.
«Странно. Геддифинна уверяла, что дождя в ближайшие дни не предвидится, — Голран удивленно вскинул брови, — видимо, не только мне старость не к лицу, — усмехнулся он про себя, отпил спрэлла из прозрачного кубка, и вновь погрузился в записи».
Но не прошло и минуты, как грохот повторился. И на этот раз он сопровождался яркой фиолетовой вспышкой.
Магистр Голран резко поднял голову и тут же вскочил с места. На его хмуром, изборожденном редкими морщинами лице, проступила тревога.
— Это еще что такое?
Летард взял лампу со стола, и подошел к окну. Некоторое время ничто не нарушало безмолвие ночной тишины. Но в следующее мгновение грохот и яркая вспышка снова повторились. Голран широко раскрыл глаза, и от удивления выронил лампу из рук.
— Не может быть…
В ночном небе образовался пламенный силуэт оскалившегося змея. На какую-то секунду он задержался в небе, щелкнул челюстью и испарился.
Летард Голран выскочил из своих покоев, и стремглав помчался вниз по лестнице.
«Я должен успеть».
Часть 2 — Тучи сгущаются
ФЕЙН
Фейн проснулся от пронзительного женского крика во дворе. Соскочив с постели, он в одной рубахе спустился по лестнице и выбежал на улицу. Темноту ночи освещала бесчисленная россыпь звезд. Призрачный лунный свет серебрился в луже воды. Тяжело дыша, Фейн склонился пополам, и вгляделся в собственное отражение.
Но не увидел ничего.
Вскрикнув, Фейн пошатнулся и свалился на спину.
Истошный женский крик повторился вновь. Поднявшись на ноги, Фейн ломанулся в сторону амбара. Но было уже поздно.
В следующий миг из амбара вышло несколько темных фигур. Незнакомцы протяжно хохотали и измывались над… Боже, нет…
— Мама! Экреста! НЕЕЕЕТ!
Внезапно амбар полыхнул ярким пламенем, и Фейн упал в небытие.
Раскрыв глаза, он обнаружил, что находится в своей спальне в Дарлеме. В боку кололо, а сердце бешено стучало. Весь липкий от пота, Фейн чувствовал дрожь по всему телу, но ничего не мог с этим поделать. Он оглянулся в сторону Регга и Джеда, но те лишь мирно посапывали в своих постелях.
«Мне бы такой крепкий сон, — усмехнулся Фейн Ривнус и встал с постели».
За окном постукивал дождь, в небе ярко светила луна. Сквозь щели в ставнях окна завывал сильный ветер.
Ночные кошмары беспокоили его уже несколько месяцев, с того самого дня, как вся семья Фейна погибла в пожаре. Война никого не щадит. Ей не знакома ни жалость, ни справедливость. К ней невозможно подготовиться. Несколько воинов из отряда Кернио Нестерса решили позабавиться после выигранной накануне битвы и заглянули в ближайшую деревню. В любой другой день этого могло и не произойти, или же на месте деревни Фейна оказалось бы другое поселение. Но все решил один-единственный случай. И теперь его семья была мертва, а Фейн остался жив. Он знал, что глупо винить себя за то, что ему удалось сбежать. Но все же эта мысль никак не давала ему покоя. Фейн должен был попытаться спасти их, но вместе этого просто сбежал. Хотя он и знал, что если бы солдаты Нестерса увидели его, то освежевали бы на месте. Отмазка? Да, наверное, так и есть. Быть может, Фейну стоило погибнуть вместе со своей семьей и на этом его страдания бы закончились…