Тени за холмами
Шрифт:
И только несколько шагов спустя, поняв, что бежать уж как-то очень неудобно, я вновь открыла глаза, опустила взгляд и поняла, что сухая рогатина вспорола мне голень вместе со штанами.
И, постольку поскольку моя судьба жадна до количеств и всегда всё поставляет в комплекте: как радости, так и несчастья, — из-за ближайшего бархана мгновенно вывернул новый смерч.
О нет, он был совсем не таким, как его старший братец. Это оказался смерч-крошка, высотой метров семь, шириной — метра два, выглядящий по-своему дружелюбно. И если были у него какие-то минусы,
Не прошло и двух ударов сердца, как воронка — на сей раз чистоплюйски-белая в багряной мгле вокруг — оказалась подле меня.
Второй мумии у нас не нашлось бы, времени на сложный маневр — тоже. Я с лиричным вздохом отпустила Кадию, тотчас почуявшую неладное, и решив, что размер имеет значение, и внутри этой крохи я точно не умру — скорее, пустынный стручок подавится, — я красивой рыбкой нырнула в вертушку.
… "Самое главное — воспользоваться преимуществом неожиданного нападения," — думала я, пока ревущий и странно-тяжелый белый воздух отрывал меня от земли. Удивлю демона фейерверком. Или спеленаю знаменитой золотой паутиной? Вышвырну вовне воронки, и сама засяду там, в сердце бури, кучер пустынного смерча, и с ветерком домчу себя и ребят до Мудры? Хм, серьезно, а что, если мне перехватить у шувгея власть над ветром? Так можно?
А если даже нельзя было до сегодняшнего дня, почему бы мне не стать первооткрывателем? Вряд ли самые крутые умы нашего мира поминутно спрашивают разрешений. "Тинави "Стражди" Изобретатель — Дом Внемлющих в панике грызет локти перед конкурентом," — привиделись мне газетные заголовки…
Пока я размышляла над неожиданно-открывшейся карьерной перспективой, меня-таки втянуло в центр смерча. Кверху ногами, что неприятно, но терпимо.
Мгновенно оглушившая тишина…
Перед глазами продолжали плыть цветные пятна — привет от свихнушегося вестибулярного аппарата — но рукой я нащупала и наугад вытянула из кармана стекляшку с кровью.
— Му-р-р-р-р, а что это тако-о-о-о-е? — вдруг раздался донельзя уютный, обволакивающий, низкий голос.
Судя по интонации, демон смерча не спешил меня «шинковать». Я извернулась, с удивлением обнаружив, что парю прямо в воздухе (ой, Теннету бы понравилось!).
Передо мной, на фоне вьющихся стен смерча, сидел толстый, белый, пушистый кот. Котяра. Такой жирненький, что, видимо, откормлен на сметанке.
Стоп. Какая сметанка — это ж демон!
Я решительно потянула кулак с колбой ко рту, и, уже собравшись отколупнуть крышку большим пальцем и устроить большое ба-бах, поняла: это не кровь Рэндома!
Это стеклянная рыбка, подарок торговца с дворцовой ярмарки. Вечная помойка в моих карманах, прах бы ее побрал!
— Мур-р-р-р-р, ну скажи, по-мур-жалуйста! — законючил кот, поднимаясь на мягкие лапки, труся ко мне и начиная ласкаться о ноги.
То, что эти ноги все еще были выше головы— котика не смущало.
— Ты шувгей?! — максимально строго вопросила я.
— Мур-р-р-нет! — обиделся кот. — Я разве похож на это невоспитанное мур-довище?
— Похож! — обличительно заявила я. — Очень, знаешь ли, похож! И с ними вместе движешься!
— Это они движутся со мур-ной, — благодушие вернулось к котику, когда он, спустившись от ног к голове и походя залечив мою рану, стал лапкой бить по кулаку с зажатой в нем рыбкой. — Я — весенний ветер. А они мур-приживалы.
— О небо голубое. Ты что, кат-ши?! — дошло, наконец-таки, до меня.
И, как это часто бывает, за одной хорошей идей мгновенно последовала другая: я перевернулась в нормально положение относительно невидимой земли, и, скажем так, села в воздухе, скрестив ноги.
— Кат-ши — это я, — благодушно протянул котейка и теперь уже персиковым, бархатистым носом стал тыкаться в мой кулак. — А это у тебя мур-рыбка?
— Мур-рыбка, — согласилась я, разжимая руку. — Нравится?
— Му-у-урр, — дух ветра завалился мне на коленки, перевернулся на спинку и стал лениво-расслабленно потягиваться то туда, то сюда, изредка ударяя по ладони какой-нибудь из своих конечностей.
Обескураженная, я предложила:
— Э-э. Давай я оставлю рыбку тебе, а ты выпустишь меня к друзьям? Целиком, а не только кишки, скажем?
Не успел котик ответить, как вокруг наросли какие-то вопли, сдавленная ругань и тихие молитвы, а потом из бурляще-крутящихся «стен» смерча в нашу тихую гавань выплюнуло поочередно всех моих спутников.
— Какой котик! — ахнула Кадия и, мгновенно выйдя из боевой стойки, с воркующим сюсюканьем бросилась на кат-ши.
Подруга всегда была неравнодушна к кошачьим.
— Кат-ши? — удивился Полынь, спешно пряча в ножны ведомственный клинок. — Ну здравствуй, дух ветра.
— Мур-р-р-р-много же вас! — недовольно сморщился кот, но я тотчас затрясла у него перед глазами вожделенной рыбкой, а Кадия почесала в каком-то таком особенном месте за ушком, что пушистик блаженно задрыгал ногой.
— Так что? — снова спросила я, когда урчание кат-ши стало до неприличия довольным. — Выпустишь нас всех в обмен на стеклянную рыбку?
Кот задумался.
— Мур-р-р-нет, — сказал он, потягиваясь, как после долгого сна. — Это не в моих мур-правилах.
— Такой масенький и такой суровый! — умилились Кадия, с удвоенной энергией щекоча пушистое пузо. Я же еле удержалась оттого, чтобы не схватить заразу за шкирку и не тряхануть как следует.
Ну не люблю я кошек! Слишком самостоятельные. Слишком самодовольные. Слишком независимые. Иногда мне кажется, что кошки — талисман мазохистов. Высшее предназначение котов — показать нам, сколь мы ничтожны. А не все, знаете ли, это любят.
С другой стороны, если б их мурлыканье отдельно от характера можно было спрятать в будильники, — думаю, это сильно помогло бы нации в борьбе с депрессией.
— У меня мур-другие правила. Я не могу просто выпустить. Я должен показать вам правильную дорогу и проводить вас. Это даже лучше, если вы не мур-поняли, — превосходительно сузил глаза кошара.
Мы с ребятами переглянулись.
— Где подвох? — спросила Кадия, на всякий случай перемещая пальцы ближе к хрупкому котовью горлышку.