Тени за холмами
Шрифт:
Яркими красками, оскорбляющими взор старины, на стенах пестрели надписи:
«Продолжаем»
«Вторая проверка провалена. Два балла!»
«Что ж творится в этом государстве!»
«Хи-хи»
«Я пописал под тем креслом. Шутка»
И везде — цифра семь. Семь, семь, семь. Скачущая, дрожащая, нарисованная с завалом влево, наклоном вправо, прямая, изогнутая — семерка.
Я сглотнула. Совпадения перестали быть случайными.
Пока Полынь водил по надписями носом — будто близорукая библиотекарша — я повернулась
— Отпечатки сняли?
— Судя по ремаркам теневиков, они отсутствуют.
Я тоже вперилась взглядом в стену. Надписи были такими… обычными. И глупыми. Я снова обратилась к стражу:
— Мотив?
— Понятия не имею. Мне эти упыри не доклады… — вдруг гвардеец резко, испуганно закашлялся.
Мы с Полынью обернулись. В дверях, привалившись плечом к косяку, стояла фигура в золотом плаще и глухой железной маске.
Гвардеец побледнел — в цвет серебра доспехов.
— Господин Внемлющий! — угрожающе пророкотал Ходящий, — Это последнее предупреждение.
— А я здесь официально, — Полынь, не глядя, метнул в теневика письмо.
Тот скомкал ташени и бросил на пол:
— Нам не нужны конкуренты.
— Так давайте станем партнерами, — зевнул Ловчий, ползая у кресел. Лужу искал, что ли? Тоже улика ведь. Генетический материал.
Меж тем, недовольный теневик подошел к Полыни и, ухватив за плечо, рывком поднял с пола.
— Ни один из Ходящих не согласится вести дело с вами, — зашипел железнолицый. — Вы — предатель. Всем известно, чем вы занимались во время бунта три года назад.
Полынь неприязненно стряхнул чужую руку с плеча:
— Выйти из игры, когда она становится грязной — это не предательство. Побег — может быть. Отказ, протест, что угодно… А вот вы, помнится, как раз и предали: свое Ведомство и своего Архимастера. Сколько времени вам понадобилось, чтобы переметнуться на сторону короля? Полчаса? Десять минут? Разумный выбор, безусловно. Но именно такие вещи называют предательством — загляните в словарь.
Ходящий тихо зарычал… Полынь хотел добавить еще что-то, но ему помешали.
Потому что в дверях зала показалась она — Ее Величество Аутурни.
Королева прошуршала, как кисть черемухи, и в каждом отблеске солнца на её платье играла улыбка. Волосы Аутурни волнами серебра скатывались вдоль высоких скул, обнимали покатые плечи, широко разливались у талии — на контрасте, там, где тоненькую королеву стягивал корсет. Завитки волос обрывались у спрятанных — но наверняка острых — колен.
И если чем-то и была Аутурни похожа на Лиссая — своего младшего сына — то этим: колкой и удлиненной грацией пальцев, запястий, локтей. И, конечно, глаза — всё те же глаза, зеленые озёра со всполохами янтаря, будто Лес, отраженный в воде; Лес, в котором всё не как у людей, вверх ногами, вверх тормашками; всё обыденное нас смутит, всё нереальное — предвосхищаем…
Я почувствовала, как сладко и зыбко живётся на свете им — посланцам красоты. Каково оно: каждое утро смотреть в зеркало и видеть там это эфемерное создание? Легко свихнуться от возложенной ответственности!
— Ваше Величество, — Полынь скупо поклонился.
— Господин Полынь, наконец-то, — раздраженно бросила Аутурни. — Сколько можно?
И, как по волшебству, от этих искривленных губ вся красота её ушла…
— Вы целое утро меня игнорировали, — почти выплюнула королева.
Полынь промолчал в ответ на упрёк. Гвардеец поспешил смыться — у стражей чуйка на плохое настроение монархов.
Я старательно прикидывалась мебелью.
Вдруг анонимный Ходящий сделал шаг к недовольной королеве:
— Ваше Величество… — гладкая маска скрывала лицо этого самоубийцы, — Господин Внемлющий сообщил, что вы пригласили его участвовать в расследовании. Вы не изволите передумать? Теневой департамент уже взялся за дело, и привлечение сотрудников из других ведомств не имеет смысла, поэтому…
— Господин Полынь врёт, — отрезала королева и заправила прядку волос за ухо — белое, как ракушка Шепчущего моря.
Ходящий запнулся. Полынь удивленно вздёрнул бровь. Я, наконец, сумела спрятаться за высокую спинку кресла: появился шанс пережить эту встречу незамеченной.
Аутурни сощурила свои великолепные глаза на куратора:
— Я не прошу вас расследовать дело Вира. Я прошу вас уделить необходимое внимание моей безопасности.
Полынь моргнул:
— Уточните, пожалуйста.
— Я хочу, чтобы вплоть до поимки террориста вы были подле меня. Как телохранитель. Когда я одна, разумеется. При людях не стоит.
— М-м-м… — протянул Полынь, — Я полагаю, королевская гвардия, специально обученная для охраны Дома Ищущих, справится с задачей лучше.
— А я хочу, чтобы этим занялись вы, — Аутурни сложила руки на груди. — Если вам перестали нравится условия нашего контракта — можем расторгнуть его, — продолжила она, пожимая плечиком. И взглядом повела по Залу Совета. Наткнулась на меня. Сморщилась, как при встрече с гнильцой.
Полынь нахмурился. Расторгать контракт — отнюдь не в его интересах, ведь как только Ловчий перестанет работать на королеву, она прикажет лишить его запредельных Умений.
— Выше Величество, при всём уважении, как мне совмещать ваше задание с моей постоянной работой в Ведомстве?
— Не знаю. Придумайте что-нибудь! Какое-то время можно обойтись и без ночных смен.
Полынь по-птичьи наклонил голову…
Королева ослепительно улыбнулась:
— Одна я бываю только ночью. Напишите, откуда слуги могут забрать ваши вещи. Комнату для вас уже подготовили. Встретимся вечером, господин Полынь.
И она ушуршала обратно, как ни в чем не бывало.
— У вас есть пять секунд, чтобы покинуть моё место преступления, — удовлетворенно заявил Ходящий.