Теорема Бога
Шрифт:
Реджи этого ворона знал. Статный образ и мелкое золотое перо – вот что говорило в вороне о его отличии. Реджи знал, зачем он пришёл. Вдогонку с началом учебного года на родных землях Реджи, откуда прилетел и ворон, ищут достойных. Но шанс, что такой человек окажется в этом городе очень мал и Реджи, вдруг, осенило, что ворон пришёл за ним и только. Очарованный этой новостью, его сердце забилось сильней.
– Ты идёшь? – Спросил Уолдо, уже в дверях на балконе.
– Да, да. Это, Уолдо, мне где-то через неделю надо будет уехать на дня три-четыре. Скажешь в школе, что у меня ангина там или, что-нибудь ещё.
– Скажу. – Уолдо не хотел вмешиваться в его дела и поэтому не спросил, куда он едет.
Наступила ночь.
– Увидимся завтра. – Выкрикнул Реджи с другого конца улицы.
Уолдо поднял руку вверх и слегка помахал в ответ, и через секунду зашёл домой. Все давно спали. Уолдо выдохнул и облокотился об стену. Его руки дико дрожали, а сам он уже не скрывал тяжёлое дыхание. Он сам не знает, почему так тяжело переносит новые знакомства. Уолдо не мог с этим бороться, но и показывать свою слабость он никому не собирался. Он рассчитывал, что это пройдёт постепенно и что ему больше не придётся сжимать кулаки, чтобы скрыть. Он слышал треск в камине. Тишина, тьма и тихие, успокаивающие звуки. Настолько он привык к этому, что только такое могло его успокоить.
Поднявшись наверх и захлопнув тихо за собой дверь, Уолдо снял рубашку. Каждый раз он понимал, что увидит следом. Семь выжженных кругов были клеймом у него на спине, а два ожога, в виде ладоней, в районе плеч, не давали ему покоя. Он и сейчас чувствовал такую же боль, как и в момент их выжигания. В самом центре этих кругов высечено, а затем и так же выжжено изображение, очертанием чем-то напоминающее клык. Уолдо каждый раз надеялся, что когда он посмотрит в очередной раз в зеркало, этих шрамов там не будет. Но нет. У Уолдо было просто потрясающее тело для его возраста, и только эти шрамы были изъяном. Он специально скрывал своё тело за слоями одежды. Ведь, если бы хоть кто-то увидел его торс, несомненно, начался бы очередной допрос. Но он этого не хотел. Уолдо хотел спокойно, обычно пожить и для этого надевал одежду, полностью закрывающую его тело. Может, это и глупо, но так спокойнее.
Уолдо помнит каждый день того времени, каждый миг проведённый в мире, похожий на серый ад. Каждый вечер его мучают воспоминания его давней истории, и каждое утро он боялся открыть глаза и оказаться там снова. Эта история его изменила. Изменила детский, беззаботный, радостный взгляд на спокойный и вечно твёрдый.
Эту историю Уолдо пытается забыть уже много лет, ведь началась она без его согласия и продолжалась так долго, что было бы легче перечеркнуть в памяти всё его детство под корень, чем забыть эту историю.
В сером аду.
В детстве Уолдо был очень активным ребёнком, даже был в неписанном чёрном списке в своей школе с самых первых дней. К родителям тянуло, как к лучшим друзьям, помогал всегда всем, но не всегда у него получалось держать себя в рамках. Его дикий характер помогал ему быстро находить друзей. Из-за своего характера наказания стали неотъемлемой частью жизни, и вдвойне ему попадало, когда он брал ответственность за поступки своих друзей.
Всегда мечтал пойти дальше своего леса, где он постоянно шлялся. Лес находился прямо за их домом и тропинку в этом лесу, которая вела в никуда, Уолдо знал лучше, чем свою комнату, свой дом. Ничто не могло его остановить, когда он в очередной раз решил прогуляться там и часто компанию ему составляли родители и младшая сестра, которая всегда пыталась не отставать от своего старшего брата. Чем выше на дерево лез он, тем выше пыталась вскарабкаться и она, хотя была в то время очень маленькой и неуклюжей. Плакала она по каждому поводу.
Не смотря на простоту этих дней и их однообразность, Уолдо наслаждался каждой минутой его жизни. И никто не предугадал, что всё изменится в такой же обычный день, 25 октября. Уж очень Уолдо любил дожди и не мог пропустить момент, когда можно будет прогуляться сразу же после него, пусть и в грязи. Разряды молний и гром уже отпрянули, но бушевали неподалёку. В этот день он проходил свой давно намеченный маршрут, с закрытыми глазами нащупывая каждую ветку у себя на пути. И всё бы прошло, как обычно и прошёл бы день, как всегда, если бы Уолдо не открывал глаза до конца своего пути, и закончил бы своё маленькое путешествие до большого дерева в конце. Но именно в этот день такого не произошло. Ему, вдруг, панически показалось, что кто-то следит за ним, но открыв глаза и оглянувшись по сторонам, он увидел лишь знакомые ему места, правда, за исключение одного блистающего огонька в траве. Медленно Уолдо подходил. Ему показалось это занимательным, ведь по этой тропе никто никогда не ходил кроме него, о ней никто не знал. Может, поэтому его так и манил этот блеск. Он словно хотел обратить внимание на себя, и как только Уолдо его заметил, блеск потух.
В предвкушении найти что-то необычное, Уолдо подошёл ближе, раскрывая траву, и увидел перед собой осколок зеркала. Ни большого, ни маленького, он спокойно умещался в руку. Ни сколько не расстроившись, Уолдо подобрал его и стал внимательно вглядываться в своё отражение, улыбаясь себе за каплями дождя. Вдруг, снова показалось чьё-то присутствие, и он быстро откинул осколок на то место, где взял. В первые минуты, Уолдо оглядывался, пытаясь засечь кого-то, даже не подозревая, что местность изменилась, поменяла свои очертания.
Он шёл, шёл, где-то глубоко в себе подозревая, что эти места ему не знакомы, хотя с тропинки он не сворачивал. Сейчас на его лице уже не было улыбки, а наоборот – он испугался, но приключению поддавшись, шёл вперёд. В месте, где тропинка должна была закончиться, и где он обычно поворачивал назад, Уолдо увидел речку, протекающую прямо в лесу. Над этим спокойным ручейком, было свалено дерево, с росписями, как на древних бумагах. Уолдо побледнел. Приключения он любил, но остерегался навязанных путей. Он присел рядом и стал внимательно рассматривать эти, неизвестные ему, письмена. Дикое было желание убежать прочь, но смелость идти дальше поборола страх. Потерев ото мха росписи, он встал и перешёл по этому поваленному дереву на другую сторону. Лес кончился, и перед собой Уолдо увидел гигантское поле. Чистое, прохладное, заросшее тонким слоем травы, оно колыхалось под своевольным ветром.
Приятно было лицу чувствовать на себе прохладные прикосновения невидимого дара. В первый раз тогда он подумал о смерти: «в таком месте можно и умереть». Он расправил руки в стороны и открыл рот. От этих мыслей он быстро оклемался. Взор его покорило другое: дерево, столько высокое и широкое, что не помещалось в глаза. Уолдо, не закрывая рта, испуганно глядел, пока в животе играло восхищенье. Листва сочилась с ветвей одной стороны древа, которое казалось нескончаемым зелёным облаком; вторая сторона высохшая и до ужаса истерзанная, что даже птицы не садились, казалось давно мёртвым.
Уолдо был просто поражён величием природы. Настолько огромное, будто это дерево было единым воином всего леса и защитником его обитателей. Стояло гордо, но со всеми на равных. Ослеплённый и чуть испуганный Уолдо стоял в оцепенении довольно долго, смотря на развивающуюся листву. Ему даже было страшно подойти к столько большому владыке. Но, всё же, он сошёл с места, в предвкушении только дотронуться до него, и даже сам не заметил, как прошёл уже всё поле, пробираясь через слегка мокрую траву. Он даже не замечал, как под его ногами резвились детёныши всевозможных зверей, которые тоже поразились, увидев человека в этом месте. Они выглядывали. Они сразу же последовали за ним и смотрели из травы так, чтобы их не было видно.