Теоретик
Шрифт:
Затем наступала минутная передышка, в течение которой мы успевали проделать куда больший путь, чем за предыдущие четверть часа, после чего накатывало снова. Ни с того ни с сего, вдруг одолевал дикий ужас, от которого хотелось забиться под какой-нибудь камень, сложиться вчетверо, обхватить голову руками, крепко-крепко зажмурить глаза, и застыть.
Следом приходила беспричинная ярость, которой тоже невозможно было найти объяснения.
В эти минуты мне донельзя раздражали сутуловатая спина бредущего впереди Славы. Рюкзак, который мерно покачивался на его спине. Торчавшие
Так и подмывало ударить его ногой! Чтобы уронить на землю, и уже лежачему раз за разом со всего маха бить носком берца в лицо.
Или ткнуть ножом. В бок, стараясь угодить в почку. После чего провернуть в ране лезвие, вынуть его, и смотреть, как из нее толчками после каждого удара сердца вытекает кровь. Сладостное зрелище! И снова, без всякого перерыва, леденящий ужас. А следом опять тоска.
Все пропало в один миг. Осталась только ощущение полнейшей опустошенности. Теперь я хорошо представлял, что обозначает выражение - чувствовать себя выжатым до последней капли.
Стены прохода, до этого узкие так, что между ними едва можно было протиснуться, подались далеко в стороны. И где-то там, впереди, на краю каньона, показался лес. Который с недавних пор я ненавидел до нервной дрожи. Но не сейчас. Сейчас он означал одно - что вскоре мы выберемся из этого действительно Каньона дьявола.
– Вперед!
– скомандовал Грек едва ворочавшимся языком. И прибавил.
– Недолго уже.
Взобравшись на четвереньках вверх по склону, мы бессильно рухнули на траву.
– Привал.
– Семь минут?
– наверное, со стороны Гудрона это была его очередная шутка. Правда, никто ее не оценил, а сам Грек коротко мотнул головой.
– Полчаса. И мы полностью их заслужили.
– Кто бы сомневался, - пробормотал Янис. После чего признался.
– Знаешь, Теоретик, так мне хотелось ударить тебя прикладом по голове! Сам не знаю: как удалось удержаться?
– А мне тебя, - кивнул Гриша.
– Только не прикладом. Руки на шею наложить, и давить, давить! Пока у тебя глаза из орбит не вылезут.
– Сноуден, ты у меня тоже особой симпатии не вызывал, - ухмыльнулся Гудрон, который в нашей цепочке шел вслед за Гришей.
– Мне вообще вас всех перестрелять хотелось. За то, что бежите медленно, - неожиданно поделился Грек.
И только Слава промолчал. Наверное, на всякий случай, потому что перед ним в каньоне шел сам Грек.
– Слышал я, целая группа в подобном проходе вся и осталась. Именно по этой причине. Возможно, даже в том, которым мы и прошли, - сказал Янис.
– Сомнительно, что бы в нем, - не согласился с ним Гудрон.- Непременно мы кости увидели бы. А их нет.
– Еще не факт, что их раньше там не было. Сам знаешь, какие здесь потоки бушуют в сезон дождей. Камни с места на место передвигают, а уже кости-то!..
– Тоже верно.
– Все, подъем!
– и Грек поднялся на ноги.
Полчаса не прошло точно, на что ему не забыл указать Гриша.
– Командир, рано еще!
Но тот
– Здесь, на самом краю, мы как на ладони. Углубимся в лес, отыщем источник воды, тогда и отдохнем. И перекусим.
Перекусить не удалось. И даже толком напиться. Хотя источник отыскался быстро. Весело журчащий ручеек, вытекающий из-под груды камней, и вода в нем еще не успела вобрать в себя всю ту грязь, которую неизбежно вбирает, пробегая сквозь тропический лес. И виной всему тому были перквизиторы.
Их обнаружил Янис. Подчиняясь жесту Грека, он, едва только скинув с себя рюкзак и наполнив флягу водой, исчез в окружающих нас зарослях. Заступив тем самым, в боевое охранение. Отсутствовал он недолго. И всего двумя жестами: проведя пальцами по лицу сверху вниз, а затем отставив их три, дал всем понять - кто находится где-то поблизости, и сколько их именно.
– Перквизиторы! Да чтоб их...
– грязно выругался шепотом Гриша, роняя на землю фляжку, из которой периодически отхлебывал, и хватаясь за автомат.
Грек наградил его зверским взглядом: фляжка вполне могла угодить на камень, издав при этом металлический звук, совершенно в лесу чужеродный.
– Оставайтесь здесь, - подал команду требовательным жестом он, и, мотнув головой Янису, исчез в зарослях вместе с ним.
Тоже ненадолго.
– Они самые, - в ответ на вопросительные взгляды, кивнул Грек.
– Прошли мимо, но у нас есть все шансы их догнать. Если примем такое решение.
Все невольно посмотрели в сторону рюкзаков, где в глубине каждого лежали жадры.
– Наверное, не самая подходящая ситуация, - заметил Гриша.
– Согласен, - легко согласился с ним Грек.
– Но, возможно, именно они убили Пашку Рябого, Ефима Проклова, Гошу Чечеточника, Леву Графа, - перечислял он имена незнакомых мне людей.
– Все видели, что перквизиторы с ними сделали?
– Судя по посуровевшим лицам, видели все.
– Но даже если не они, у этих тоже за душой хватает.
– Крыть нечем, Грек, - сказал Гудрон.
– Гоша моим закадычным друганом был. Да и остальных знал неплохо. А, ты, Гриша...
– начал он, когда тот его прервал.
– Боря, вот только не надо мне говорить, что я могу остаться здесь. Я всего лишь сказал, что ситуация не самая подходящая.
После слов Грека, он явно пошел на попятную.
– Значит, делаем их? В таком случае слушайте внимательно. Янис, тебе нужно взять под контроль ту самую проплешину, - и, дождавшись от него кивка, продолжил.
– Сноуден с тобой. Мы с Гудроном и Профом зайдем с низины, и попробуем пугнуть их так, чтобы вывести именно туда. Да и выбора у них нет. Справа там пустошь, а с другой стороны каньон. Их всего трое, и, не зная сколько нас, вряд ли они полезут во встречный бой. Наверняка попытаются скрыться. Янис, как только увидишь их - стреляй не раздумывая. Даже если всего парочку успеешь положить, считай, дело сделано. Оставшегося мы добудем легко. Всем все понятно?