Теория факта. Останцы

Барзов Юрий

Перестав жалеть себя, Федор смог вспоминать любимую с радостью, а не с болью. Ощущение бездны, открывшейся с уходом Аэлиты, сменилось ощущением полноты любви, которую он начал чувствовать намного сильнее на фоне горечи утраты. “Я могу продолжать делиться своей любовью, даже теперь, когда моей любимой больше нет” - спокойно думал Федор.
– Я могу и буду это делать и тогда моя любовь не умрет”. В его голову вернулась ясность мысли. Он продолжал удивляться, как он может жить и радоваться жизни одновременно ощущая боль невосполнимой утраты. И страх смерти куда-то ушел. Ему хотелось, чтобы навсегда. “Возможно,

у меня просто повысился болевой порог” - с этой мыслью Федор стал просматривать статьи о попытках создать на базе компьютеров аналог человеческого мозга. Пока он не понимал, зачем он это делает, но фрагмент из памяти Аэлиты, просмотр которого раньше занимал у Федора дни на пролет, уже настолько врезался ему в память, что он, казалось, постоянно воспроизводился где-то на задворках его мозга как музыка, доносившаяся из окна соседнего дома.

Глава 9. Рыжий Гарри

Девочка, тебе сколько лет?

Девятнадцать.

Ну это для полиции девятнадцать, - К потному, розовому как окорок английскому туристу с татуировкой свастики на бритой голове, напоминающей жирную коленку, подскочил ее сутенер. Стал что-то нашептывать. Англичанин согласился, не торгуясь.

Аэлита привела англичанина в свою комнату больше похожую на кирпичный подвал. Она не смотрела по сторонам и на англичанина, а, потупив глаза стала быстро раздеваться.

Аэлита считала в уме. “От 60 долларов, заплаченных туристом, мне достанется 15. Для апгрейда компа остается собрать еще 85. Как-нибудь выдержу”. Аэлита до слез зажмурила глаза. Соседка - проститутка со стажем дала ей перед выходом на площадь нюхнуть какой-то гадости. И теперь, похоже, начиналось ее действие. Англичанин оказался на удивление стеснительным и даже нежным. Но у него так противно пахло изо рта, что Аэлита побыстрее перевернулась на живот…

Файл закончился. В памяти Аэлита была года на два моложе, чем при их знакомстве с Федором. И эта каморка была совсем не похожа на светлую комнату, из которой она общалась с Федором.

Федор гнал от себя мысли о том, что произошло в каморке после обрыва фрагмента памяти, но они возвращались и возвращались.

+++

А происходило там на самом деле не совсем то, что казалось Федору очевидным.

Я недостаточно выпил, чтобы так. Оденься.

А как же деньги?
– Аэлита обернулась.

Я все заплачу, - сказал англичанин, показывая две стодолларовые банкноты. Аэлита села. Стала натягивать шорты, глядя на англичанина снизу вверх.

Это много. Вы же договорились на 60, верно?

Тебе все, что сверху.

Мои 15, остальное сутенер отберет.

Почему?

Долги.

За травку? За крокодил?

Травка.

Значит, не все потеряно. Зачем тебе это?

Я коплю на апгрейд компа. Хочу участвовать в Хаке надежды.

В Хаке надежды? А что можешь?

Давай покажу.
– Аэлита вытащила из под кровати уродливый черный ноутбук.

Эта машинка старше моей бабушки.

Аэлита молча раскрыла комп, открыла окно терминала и стала набирать команды.

Да, для бабушки эта штука бегает резвее некуда, а ты вообще молоток!

Откинувшись от экрана компьютера, сказал англичанин через час-полтора.

Я могу тебе помочь выкупиться?

Это бесполезно. Долг обязательно окажется

больше. Они на мне хотят много заработать.

Кто они? Твой сутенер не единственный?

Ну есть еще Порко Америку.

Порко Америку - это Грязный Гарри, что-ли?

Ну да, Грязный Гарри по португальски, - Аэлита глупо хихикнула и разрыдалась.

Он тебя изнасиловал?

Да.

Аэлиту передернуло., но она перестала рыдать и подняла глаза на англичанина.

Подонок. Ну ладно. Меня, кстати, Гарри зовут. Рыжий Гарри.

Я заметила.
– Аэлита хихикнула, глядя ему в пах.

Гарри застеснялся и начал неловко натягивать боксеры, потом шорты со множеством карманов. Аэлита тоже наконец натянула топ. Она была так увлечена, что забыла одеться, потому, что впервые живьем, а не в чате, общалась с крутым хакером. А в том, что Рыжий Гарри крутой хакер она теперь нисколько не сомневалась. Ей показалось, даже, что она встречала упоминания о нем где-то в глубоком интернете. Но очень расплывчатые. Мол был такой крутой парень. И куда-то пропал.

Это химиотерапия.
– сказал Гарри, поглаживая голый череп со свастикой, - Ну и ошибки молодости.

А сейчас ты прямо старик.

Аэлите было легко с Гарри, хотя она и чувствовала постоянный холодок опасности, исходящий от него. “А пусть.Что еще может быть хуже?” - отбросила она опасения.

Я разберусь с Порко Америку.

Как?

Сделаю ему предложение, от которого он не сможет отказаться.
– ответил Гарри фразой, которую Аэлита уже где-то слышала.
– У тебя есть эккаунт в биткойн, к которому эти дряни не имеют доступа?

Конечно. И в хакерском чате тоже.

Я тебя найду. Все будет хорошо. Никого не бойся.

Гарри попрощался с Аэлитой на рассвете на пороге ее кирпичного ящика, который в фавелах называют домом.

За ночь они успели поговорить, кажется обо всем. Даже об отвратительном запахе изо рта у Гарри, который, как оказалось, происходил от съеденного им в отеле жареного японского гриба шитаке. Гарри только не хотел распространяться о своей болезни, которая к моменту их встречи наконец отступила, хотя, возможно, и не насовсем. “Пусть бы навсегда” - подумала Аэлита. Гарри путешествовал вокруг Света, чтобы успеть увидеть и испытать как можно больше в той жизни, которая ему осталась. В Бразилии выбор местных достопримечательностей пал на юных проституток.

Может, задержишься?
– спросила Аэлита. Ей было неловко, что у Гарри вышел облом.

Не сегодня. Я с тобой свяжусь.

+++

Ракета прошла у Порко Америку между колен и взорвалась, ударившись взрывателем о перекладину кресла, на котором он сидел. Его ноги, пах, низ живота превратились в кровавое месиво. Это случилось на рыночном пятачке, где он любил сиживать по вечерам, обозревая свое царство. Он был еще жив, его руки дергались, а рот судорожно открывался, как у выброшенной на берег рыбы. Все, взрослые и дети на площади просто стояли и смотрели. Аэлита отвела глаза раньше, чем тело застыло и его накрыли простыней подоспевшие фельдшеры скорой помощи. Вдруг на покрытый окровавленной простыней труп с воем бросилась какая-то старая женщина. “Оказывается у этого гада все же была мать” - подумала Аэлита.
– ”Неужели у любого гада есть кто-то, кто заплачет о нем?”