Теория газового света
Шрифт:
Все трое обернулись – медленно, словно в замедленном воспроизведении, выплывая кадром за кадром, наслаиваясь картинкой. На лице главного пылала ярость. Раскрасневшиеся щеки вздулись, глаза сощурены, губы кривятся в гаденькой ухмылке. Еще одно
Остальные растерянно переводили взгляд с Кирилла на своего товарища. Словно парочка телохранителей, ожидающих приказа. Так себе телохранители.
Он снова кинулся вперед – тяжело дыша, резко, грубо и неумело разрубая пространство кулаком. «Неумелость» Кирилл заметил и оценил сразу. Грубая сила – вот синоним. Но здесь из сочетания слов было только «грубая». Все равно что драться с малолеткой – совершенно неинтересно и чувствуешь себя низко.
Опять легкое скольжение. Кирилл отклонился, проскользнул под руку нападавшего.
Толчок, полуоборот, подножка. Отправил в полет на собрата неожиданно сорвавшегося в бой приземистого второго. Третий – тот самый ни-то-ни-се – избавил Кирилла от трудов, отправившись своевременным бегством в ближайший коридор. Только пятки в рваных кедах засверкали.
«Ничего личного, коллектив…»
Кирилл развернулся и пошел прочь. Сзади неслись сдавленные ругательства. Кажется, оба несостоявшихся нападающих еще продолжали вытирать шмотками полы. По крайней мере, догонять его и пытаться дать сдачи никто
– Я тебя еще достану! – совсем не грозно провыл глава банды.
– Я здесь ненадолго, – прокомментировал Кирилл, не сбавляя шага.
Даже не обернулся.
Комната нашлась на удивление быстро. Будто дом, смягчившись, нарочно подкинул ее за соседним поворотом коридора.
Кирилл плюхнулся свою кровать, притыкаясь щекой в плоскую, обваливающуюся подушку-треугольник. Усталость снова накатила тяжелой, захлестывающей волной, но он только смотрел в испещренный острыми трещинками серый потолок, думая, что никогда не сможет спокойно жить и спать в этом дурдоме… и провалился в сон.
Его разбудил тяжелый топот за дверью, всхлипывания и сдавленная ругань.
– Прямо посреди бела дня… – сдавленно выла психологичка. Горестно и нараспев, точно древняя плакальщица.
Кто-то вошел в комнату.
Кирилл открыл глаза, сонно сощурившись на залитый светом потолок. Лицо Бультерьерихи, мрачное, точно грозовая туча, зависло над его кроватью.
– Скажи мне, как это понимать? – ее взгляд буравил Кирилла, норовя оставить дырку. Будь он хотя бы на несколько лет младше, забился бы под одеяло, накрыв голову подушкой. Но теперь же он почувствовал только раздражение.
Конец ознакомительного фрагмента.