Теория механизмов и души
Шрифт:
– - Не припоминаю, -- через несколько секунд отозвался мужчина.
– - Но это ни о чём не говорит. Во-первых, я не знаю по именам всех его врагов, а во-вторых, слишком расплывчатое определение, под него можно подвести добрую половину арров. Среди высоких родов считается не то чтобы неприличным, но недостойным чересчур откровенно демонстрировать эмоции, и многие стараются следовать этому правилу.
– - А ты к ним, стало быть, не относишься?
– - Я же не идиот, -- насмешливо ответил он.
– - Это неестественно и в высшей степени вредно для здоровья. Конечно, контролировать себя стоит, но не надо перегибать. Что до баритона... Прости, не понимаю, о чём ты. Откуда вообще такие странные приметы?
– - Не бери в голову, -- отмахнулась я.
– - Просто с появлением этой искры мне начали сниться довольно странные и очень правдоподобные сны. Сегодня вот я видела, как некая особа женского пола отравила некоего мужчину по приказу этого типа с холодными глазами, а потом его подручный, которого я не видела, но отчётливо запомнила голос, её заколол. Подумала, вдруг это озарение?
– - Человеческий разум -- сложная и странная штука, -- задумчиво проговорил Тринда, внимательно меня разглядывая.
– - Природа снов, вопросы существования души, некоторые странности психики -- эти загадки нам ещё предстоит разгадать. Большинство моих коллег отрицает такое явление, как вещие сны. Конкретно этим вопросом я не занимался, но... такого, знаешь ли, насмотрелся, что оставаться убеждённым скептиком трудно. Вот на него посмотришь, и скептицизм уже шатается, -- добавил мужчина, кивнув на машината.
– - Ничего конкретного про похожих на описанные тобой образы людей я сказать не могу, но подумаю. В любом случае, не зацикливайся на этих снах, но и не выкидывай их полностью из головы. А лучше всего -- подробно записывай. Мало ли?
– - Спасибо, учту, -- кивнула я.
– - Ладно, в одном Миришир безусловно прав: надо не страдать, а делать дела. Спасибо за гостеприимство, и до вечера!
Гость ушёл, отказавшись от предложения проводить к выходу, и я осталась наедине с машинатом, завод которого уже кончился. Возвращать ему подвижность, пусть и на короткий срок, в отсутствие Муха я не собиралась. Может, личность мы установили, признали разумность и даже вменяемость этой личности, да и видимых причин для бунта и плохого поведения у искры не бло, но рисковать я не собиралась. Мало ли, что взбредёт в железную голову и что где замкнёт!
– - Всё-таки, не повезло тебе, парень, -- тихо проговорила я, разглядывая механическую куклу. Когда прояснилась история со странным поведением Геша, иррациональный страх пропал, разве что в блеске линз окуляров чудилось нечто зловещее. Может, именно благодаря этому впечатлению я и не стала "оживлять" болвана лишний раз?
– - Никому не пожелала бы оказаться в твоей шкуре. Но, с другой стороны, ты во многом сам виноват. Теперь будешь знать, к чему приводят беспорядочные половые связи!
– - назидательно сообщила я. Сама насмешливо фыркнула собственной шутке и вооружилась инструментом, чтобы достать кристалл из головы машината.
– - Зато есть время подумать над собственным поведением. Если выживешь, получишь шанс образумиться и перестать прыгать из койки в койку. До скорой встречи, -- попрощалась и пинцетом бережно вынула кристалл из гнезда, отключив от окуляров и динамиков.
Интересно, ощущает ли он что-то вот в таком состоянии голого разума, лишённого малейшей связи с окружающим миром? Неужели эти ощущения предпочтительней неподвижности, но неподвижности более-менее осознанной?
Я попыталась представить себе это состояние, но содрогнулась от отвращения и поспешила попытки оставить. Как бы не свихнулся Первый арр повторно, уже естественным путём! Будет крайне забавно, совершив невозможное, собрав воедино тело и личность, обнаружить, что всё это проделано напрасно.
Впрочем, эту мысль я поспешила отогнать и отправилась одеваться. И так ситуация сложная, не стоит накручивать себя дополнительно.
Говоря о "влиятельном знакомом", я, разумеется, имела в виду Чивина ту Таре. Он был не единственным из известных мне высокопоставленных и облечённых властью лиц, и даже не самым близко знакомым, но он обладал одним неоспоримым преимуществом перед прочими: в силу специфики собственных интересов властелин пара почти не имел связей со Светлой стороной, а, вернее, с теми её обитателями, что были связаны с искрами. Он никогда не занимался изготовлением машинатов и их деталей, поэтому искр "живьём" никогда не видел и в руках не держал.
А вот идею "тортика", с которым стоило идти в гости, ту Таре подкинул мне сам. Если властелин пара из-за ту Варша лично наносит визиты, значит, подозрения и ситуация более чем серьёзные, и полезные сведения о моём бывшем любовнике вполне сумеют расположить мужчину в нужной степени и сподвигнуть его к оказанию ответной услуги.
Оставалось два вопроса: где добыть эти сведения и о чём, собственно, просить ту Таре? Здесь достоинство властелина пара превращалось в недостаток, потому что помочь с решением нашей задачи он не мог.
Но кое-какие мысли по решению первого вопроса у меня имелись. Я ничего не утаивала от Чивина в предыдущий разговор, он просто не задал нужных вопросов, а сама я в тот момент не вспомнила, голова была занята совсем другим.
Да, я не могла сказать, что происходило с Чичилином в последние дни, но зато знала, откуда стоит начать поиски информации.
За время общения с Чином и посещения всевозможных вечеринок, встреч и прочих "культурных" мероприятий я как-то незаметно обросла знакомыми из числа богемы. Атмосфера на таких сборищах была специфическая. С одной стороны, всё яркое, шумное, радостное, множество неординарных удивительных личностей, странно одетых, странно говорящих и странно себя ведущих. Некоторые были чопорны до оскомины, некоторые -- веселы до безумия. Но с другой, если присмотреться, не дать себе увлечься яркими красками и клубами пыли, которые бросали в глаза присутствующие, становилось уже совсем не весело. Из-за красивых фасадов скалились и душевное убожество, и скользкие ядовитые твари, и безысходность, и горе, и ненависть с чёрной завистью пополам.
Нет, в принципе, всё было не так уж плохо. Как везде. Просто здесь контраст ожиданий, видимости и действительности был особенно резким. Я достаточно быстро научилась видеть за экстравагантными манерами подлинную натуру и, признаться, именно благодаря таким знакомствам быстро охладела к людям искусства и разочаровалась в них.
Основным контингентом на подобных массовых сборищах были напыщенные бездарности, именующие себя непризнанными гениями, жаждущие бесплатно поесть и грезящие о чрезвычайно богатом меценате и покровителе. Порой попадались заносчивые люди, по праву гордо именовавшие себя гениями, но скорее в порядке исключения из правил. Здесь чаще был применим принцип, работающий и со всеми остальными профессиями: чем талантливей человек, тем больше в нём скромности и самокритичности. Большинство таких творцов избегали толпы и шума, предпочитая праздности работу, а общаться с ними стороннему человеку было не слишком-то интересно. В их совершенно обыкновенных на первый взгляд лицах не было никакой одухотворённости, они чаще всего не любили разговаривать о своей работе, глаза их не пылали огнём -- или просто я не могла видеть? Всё, что я наблюдала -- профессионалов, которых отвлекают от дела какой-то ерундой. Нельзя сказать, что я не одобряла подобного, сама часто веду себя точно так же, но... не будучи причастной к этому миру, я ожидала чего-то другого. А, прикоснувшись к нему, быстро убедилась, что люди искусства -- это просто люди, и заметно охладела в своих восторгах.
Жалко только, я не догадалась примерить полученное знание к собственным отношениям с Чином. К тому моменту я, видимо, уже привыкла к его присутствию в собственной жизни, и уже не пыталась критически оценивать и его, и себя. Что ж, будет урок на будущее.
Впрочем, далеко не все завсегдатаи подобных встреч были плохи, скучны или заурядны, попадались среди них по-настоящему интересные личности. Собственно, одну из таких я намеревалась расспросить сегодня.
Но сначала следовало дождаться посыльного, передать ему под роспись кристаллы памяти и отчёт о проверке. И навестить ещё одного человека, достойного всяческого доверия и способного дать дельный совет.