Теория всего (Происхождение и судьба Вселенной)
Шрифт:
Сью: Несмотря на все свалившиеся на вас почести, Стивен Хокинг, — а я должна напомнить, что вы Лукасовский профессор математики в Кембридже, когда-то это место занимал Исаак Ньютон, — вы решили написать популярную книгу о вашей работе. Полагаю, причина весьма простая — вы нуждались в деньгах.
Стивен: Хотя я и думал, что мог бы получить скромную сумму за популярную книжку, главная причина написания «Краткой истории времени» заключалась в том, что мне нравилась эта работа. Я был под впечатлением открытий, сделанных за последние двадцать пять лет, и хотел рассказать о них людям. Я и не предполагал,
Сью: В самом деле, она побила все рекорды и попала в Книгу рекордов Гиннесса как книга, дольше всех продержавшаяся в списке бестселлеров, и держится в этом списке до сих пор. Похоже, никто не знает, сколько экземпляров уже продано во всём мире, но явно больше десяти миллионов. Люди её покупают, но вопрос в том, читают ли они её?
Стивен: Я знаю, что Бернард Левин дошёл лишь до двадцать девятой страницы, но мне также известно, что очень многие прочли дальше. Во всём мире люди подходят ко мне, чтобы сказать, как им понравилась моя книга. Возможно, не все осилили её до конца, многие поняли не всё прочитанное, но уловили мысль, что мы живём во Вселенной, управляемой разумными законами, которые можем открыть и понять.
Сью: Именно ваши чёрные дыры захватили воображение общества и оживили интерес к космологии. Вы когда-нибудь смотрели все эти «Звёздные пути», где «смело ступают туда, куда ни один человек не ступал доныне» и т. д.? А если смотрели, то как вам они понравились?
Стивен: Подростком я читал много научной фантастики. Но теперь научная фантастика в основном кажется мне несколько поверхностной. Так легко написать о гиперпространстве, перемещающем или проводящем людей, если вам не приходится включать его в гармоничную картину мира. Настоящая наука гораздо более увлекательна, потому что она реальна. Фантасты никогда и не предполагали наличия чёрных дыр, пока об этом не задумались учёные. Но теперь у нас есть надёжные свидетельства существования чёрных дыр.
Сью: И что произойдёт, если угодишь в чёрную дыру?
Стивен: Любой читатель научной фантастики знает, что случается, если угодишь в чёрную дыру. Вы превратитесь в спагетти. Но что интереснее, чёрные дыры не совершенно чёрные. Они постоянно испускают частицы и излучение. Это заставляет их постепенно испаряться, но что в результате происходит с чёрной дырой и её содержимым, так и неизвестно. Это увлекательная область исследований, но научные фантасты ещё не ухватились за неё.
Сью: И это упомянутое вами излучение, конечно же, назвали излучением Хокинга. Чёрные дыры открыты не вами, хотя вы продвинули знание о них, доказав, что они не совсем чёрные. Однако это открытие заставило вас основательно задуматься о происхождении Вселенной, не так ли?
Стивен: Сжатие звёзды и образование чёрной дыры во многих отношениях напоминает расширение Вселенной, пущенное вспять. Звёзды сжимаются, переходя из состояния с довольно низкой плотностью в состояние с очень высокой плотностью, а Вселенная расширяется, переходя из состояния с очень высокой плотностью к состоянию с меньшей плотностью. Тут есть важное различие: мы находимся вне чёрной дыры, но внутри Вселенной. Однако и та и другая характеризуются тепловым излучением.
Сью: Вы говорите, будто так и неизвестно, что же в конце концов происходит с чёрной дырой и её содержимым. Но я думала, что бы ни происходило, теоретически в конце концов всё исчезнувшее в чёрной дыре, в том числе и астронавт, вернётся в виде излучения Хокинга.
Стивен: Энергия массы астронавта вернётся в виде излучения чёрной дыры. Но сам астронавт или даже частицы, из которых он состоял, не вернутся. Так что вопрос в том, что с ними произойдёт. Они уничтожатся или перейдут в другую вселенную? Вот это мне и не терпится узнать. Но сам я прыгать в чёрную дыру не планирую.
Сью: Стивен, вы в своей работе руководствуетесь интуицией? То есть приходите к теории, которая вам нравится и привлекает вас, а потом пытаетесь доказать её? Или как учёному вам всегда приходится прокладывать логический путь к заключению, и вы не пытаетесь заранее угадать результат?
Стивен: Я в очень большой степени полагаюсь на интуицию. Я пытаюсь угадать результат, но потом приходится его доказывать. На данном этапе я довольно часто обнаруживаю, что мои догадки не соответствуют истине, или, как в данном случае, обнаруживаю нечто такое, о чём никогда не думал. Так, стараясь доказать нечто другое, я пришёл к выводу, что чёрные дыры не совсем чёрные.
Сью: Ещё о музыке.
Стивен: Одним из моих любимых композиторов всегда был Моцарт. Он написал невероятно много. В этом году на мой пятидесятый день рождения мне подарили полное собрание его сочинений на CD — более двухсот часов музыки. Я всё ещё прокладываю путь через них. Один из величайших шедевров — его Реквием. Моцарт умер, не завершив его, и Реквием дописали его ученики по оставленным Моцартом фрагментам. Первая часть, которую мы собираемся прослушать, — единственная, полностью написанная и прооркестрованная самим Моцартом.
Сью: Очень упрощая вашу теорию (надеюсь, вы простите меня за это, Стивен), можно сказать, что раньше вы верили, насколько я понимаю, в существование момента сотворения мира, в так называемый Большой Взрыв, но больше не верите. Вы считаете, что не было начала и не будет конца, что Вселенная самодостаточна. Означает ли это, что не было никакого акта творения и, следовательно, для Бога не остаётся места?
Стивен: Да, вы слишком упростили. Я по-прежнему верю, что Вселенная имеет начало в реальном времени — Большой Взрыв. Но есть другой вид времени — мнимое время, направленное перпендикулярно к реальному, и во мнимом времени Вселенная не имеет ни начала, ни конца. Это означает, что она могла возникнуть по законам физики. Кто-то может сказать, что Бог велел Вселенной двигаться неким произвольным образом, недоступным нашему пониманию. Но это свидетельствует не о том, что Бог есть или Его нет, а лишь о том, что у Него не было выбора.
Сью: Но если Бога нет, как же вы объясните явления, лежащие за пределами науки, — любовь и веру, то, что люди носили и носят в душе, — да и ваше собственное вдохновение тоже?
Стивен: Любовь, вера и мораль — всё это из другой области. Вы не можете вывести человеческие поступки из физических законов. Но можно надеяться, что логические заключения, которые делают физика и математика, приведут человека к нравственному поведению.
Сью: По-моему, многие считают, что вы фактически обходитесь без Бога. Так вы отрицаете это?