Тэп
Шрифт:
– Это хорошо, что ты хочешь быть честным с ней, но, чувак, ты нарушил братский кодекс.
И я сделал бы это снова.
– По-другому никак. Я не хочу, чтобы через месяц или год меня что-то укусило меня в зад, уж лучше сейчас.
– Год?
Все спрашивают.
– Всё возможно.
И я надеюсь на это.
– Могу я остаться и посмотреть, как ты это расскажешь Портеру? Я хочу видеть его лицо.
Держу пари, что хочет.
Я не в восторге от той мысли, что
– Попросить его прийти посмотреть игру? Тут полно еды.
– Да. Я напишу ему.
Он убирает телефон, когда заканчивает писать.
– Мы уже давно не собирались.
Я зову Рен.
– Малыш, можешь вернуться.
– Странно, что ты так называешь мою сестру.
Займет какое-то время, пока он привыкнет.
Рен плюхается на диван рядом со мной.
– Вижу, все в порядке.
– Он воспринял всё хорошо.
– Только потому, что Тэп был очень убедителен.
Рен обхватывает своей рукой мою и прижимается щекой к бицепсу.
– Я рада, ребята.
Телефон Стаута гудит в кармане.
– Портер. Будет здесь в десять.
Он открывает защелку на двери и садится обратно в мое кресло.
– Реакция Портера будет весьма забавной, когда он узнает о вас двоих. Он со второго курса мечтал позвать Лори на свидание, но я сказал ему забыть об этом.
Она до сих пор под запретом, но уже по другой причине.
Она – моя девушка.
Статут поворачивается головой в сторону кухни.
– Хочу попробовать немного гуакамоле моей сестры, уверен, это очень вкусно.
Он прав. Это действительно так.
Вегетарианка она или нет, но Рен творит чудеса на кухне.
– Хочешь пива и чего-нибудь поесть?
– Да.
Я и подумать не мог, что она так нервничала.
– Ты так беспокоилась о реакции Стаута?
– Я беспокоилась о тебе и вашем партнерстве. Я не хочу внести разлад между вами.
– Судя по его лицу, он вполне доволен нашим союзом.
– Ты шутишь.
– Ни капельки.
– Он хочет, чтобы я была счастлива. И я думаю, что это довольно легко увидеть, когда я с тобой.
Я целую ее в кончик носа.
– То же самое.
Я встаю и тяну Рен за собой.
– Давай. Я хочу гуакамоле, пока Стаут все не съел.
Я достаю из холодильника пива, когда Портер заходит в дом.
– Хочешь пива?
Да. IPA, если у тебя есть.
Я бросаю стеклянную бутылку через всю комнату, Портер изящно ловит ее одной рукой.
Глаза Рен расширяются.
– Дерьмо. Это же опасно.
Портер открывает крышку.
– Неа. Все хорошо.
Он делает большой глоток из своей бутылки.
– Статут не говорил, что ты в городе.
– Это потому, что он не знал.
Глаза Портера сужаются, а на лбу появляются морщины.
Он
Он смотрит на еду, на Рен, Стаута и, наконец, на меня.
– Ублюдок. Ты сделал именно то, о чем я тебе и говорил. И судя по спокойствию, царящему здесь, у вас все хорошо.
Из его уст это звучит странно.
Он что улыбается?
Рен украла мое сердце.
Он молчит. Переваривает ситуацию.
– Ну, поз-блядь-дравляю, - он поднимает свое пиво.
– Я предлагаю тост.
Я немного опешил от его реакции. Я думал, он воспримет это намного хуже.
Он считал ее своим защитником, а не относился к ней по-собственнически.
Четыре наших бутылки соприкасаются.
– Вы понимаете, что нашли свою настоящую любовь, когда ловите себя на мысли, что влюбляетесь в этого человека все сильнее и сильнее, несмотря на мили, разделяющие вас.
Мы чокаемся.
– За Лукаса и Лоуренс. Разобьёшь ей сердце, и я сломаю твою чертову шею.
Этого я и ожидал.
– Твой тост достоин Пулитцеровской премии.
– Тебе нравится это дерьмо, не так ли? Через пару недель я должен буду произнести тост на свадьбе своего кузена. Вот я и готовлюсь.
Рен стоит между моих ног, и я обнимаю ее за талию. Ничего не могу с собой поделать, утыкаюсь носом в ее волосы и вдыхаю.
Люблю ее запах.
Портер смотрит на Стаута.
– Ты нормально к этому относишься?
Стаут пожимает плечами.
– Конечно. Разве у меня есть выбор?
– А у тебя?
Портер кивает, но молчит, а мне так хотелось бы, чтобы он что-нибудь сказал.
Он пожимает плечами.
– Если у Стаута всё хорошо, то и у меня тоже.
Спасибо, блядь.
Никакой лжи.
Никаких пряток.
Никакого притворства.
Наконец всё за меня и Рен.
Лоуренс Торн
Мое тело трясет от того, что я начинаю рыдать. В полусне или нет я понимаю это. Но как бы я не пыталась, я не могу открыть глаза. Я не могу убежать от всех монстров.
– Рен.
Мое тело трясет, но веки отказываются повиноваться командам моего мозга.
«Лоуренс, если ты откроешь глаза, твоя кукла отправится в мусорное ведро»
– Рен.
Брю нависает надо мной, когда я наконец открываю глаза.
В комнате темно, только тусклый свет лампы освещает комнату.
– Проснись, малыш. Ты меня напугала.
Теплые слезы катятся из моих глаз. Когда я вздыхаю, горло сокращается от судорог.
Черт. Я снова плакала во сне.