Теперь я стеллинг!
Шрифт:
Отдельным рядом стоял иной стол — стол Владыки. Там то и происходило наиболее приличное и интересное оживление: стайка божественно прекрасных девиц-девственниц в полупрозрачных одеяниях кружили в завораживающем взор танце посылая своему владыке горячие взгляды полные обожания.
Хозяин ужина — средних лет мужчина, крупного телосложения, с длинными светлыми волосами и мощной бородой, сально поглядывал на танцовщиц своими ярко-голубыми глазами, цвета айсберга на рассветных сумерках. Одетый в сочный пурпур с золотым орнаментом — судя по виду, неимоверно дорогой смокинг отлично сочетался с чёрного цвета рубашкой верхние пуговицы которой были немного растёгнуты — ровно на столько, сколько требовалось чтобы подчеркнуть накачанную, крепкую грудь, походившую своей монументальностью на отлитый чугун. Он был дьявольски красив и невероятно обаятелен, со своей тёплой улыбкой, немного напоминающую отческую. Попивая вино из золотой чаши, он довольно похотливо водил глазами по танцовщицам, не решаясь, тем не менее, задерживать взгляд на какой-то одной, потому как слева, прижавшись к нему телом, сидела Госпожа вечера — Хозяйка.
В отличии от своего развратно-вольготного мужа она выглядела донельзя целомудренно и даже чёпорно. Её лицо было сухим, острым и донельзя совершенным, с аккуратно крючковатым носом. Одетая в женский брючный костюм, с волосами, убранными в высокий пук, она напоминала суровую бизнес-леди, а серые глаза, полные плохо скрываемого презрения этому способствовали. Губы, бледно-розовые, даже с приклеенной полуулыбкой сохраняли в себе ехидство и некую злобу. Её локоток крайне остро впивался в бок Владыки, доставляя тому некоторое неудовольствие; впрочем, как истинный джентльмен, он терпел это и не подавал виду.
Если мужчина услаждал свой взор полуголыми девицами так заманчиво изгибающими свой стан, то вот женщина занимала своё время тем, что, боковым зрением, внимательно следила за супругом, примечая малейшие изменения в его настроении, и в особенности — на ком тот задерживает взгляд. Одним словом, как вы понимаете, царила настоящая семейная идиллия, сопровождённая безудержно-угарным пиром.
Наконец, утомлённый однообразным зрелищем, Повелитель, слегка махнув кистью руки, унизанной перстнями, приказал танцовщицам убираться. Те раболепно откланялись, после чего удалились, исчезнув в неизвестном направлении. Владыка, провожая девушек похотливым взглядом, сам не замечая того, слегка причмокнув облизнул губы и мечтательно улыбнулся. Это не ускользнуло от внимательного взгляда Хозяйки, и она взвившись точно бы змея, вжала свой локоток мужу в бок ещё сильнее.
Между тем, перед столом Владыки словно из ниоткуда возникли… девять прекрасных, совершенных существ, в сандалиях и белых тогах. Стукнув себя по груди, они, не сговариваясь, выкинули правые руки вперёд.
— Аве, Зус! — после чего синхронно опустились на колени, преклонив голову. Тот, сцепив руки в замок и чуть подавшись вперёд, едва заметно кивнул. Музыка разом стихла, а гости, даже не заметив перемен, канули в никуда. Зала разом опустела, остались только эти девятеро и Хозяйка, которая, наконец-то отлипнув от супруга, слегка расслабилась… что не мешало ей изучающе водить глазами по тем, кто только что предстал пред взором их супружеской четы.
— Какие вести принесли вы мне? — голос Владыки звучал тихо, но настолько сильно и пробирающе, что разносился он по пустой зале точно бы раскаты грома. — Есть ли, что сказать вам, своему Владыке?..
Первым голову поднял статный мужчина, который, поправив венок, бойко начал:
— Отец Зус! Вести наши добрые! Все девять троянских коней успешно привнесены в мир, с разной степенью прогресси интегрировались в него… — Хозяин вечера позволил себе зевнуть и с жутко скучающим видом развалиться на своём троне. Весь его внешний вид, голос и отношение к прибывшим переменились: теперь Владыка напоминал радушного хозяина, полкового командира, который, дав команду «Вольно!», позволяет своим солдатам немного расхлябонности.
— Ребят, официоз можете отставить. Ну, что там у вас, как справляетесь?
Привычные к такой манере и переменчивости настроения своего Владыки, девять подчинённых позволили себе немного расслабиться; впрочем, с колен они не вставали.
Тот, который первым докладывался, выпятил грудь вперёд, после чего, горделиво осанясь, вымолвил:
— Зус! Успехи наши, без всякой скромности, отличные. Моя подопечная, например, уже взяла седьмой уровень! — Услышав такие новости, “товарищи”, чуть оскалившись, покосились на говорившего, послав ему в спину плотоядные улыбочки.
— Я в этих ваших уровнях не очень-то и понимаю… — отмахнулся Зус, нарочито усмехаясь в бороду. — Вот ты мне скажи: какая она у тебя, красавица?.. — Хозяйка, сверкнув глазами что молния, крайне многозначительно кашлянула. Владыка, вздрогнув, обернулся, взлянул на супругу и скис. Сальная улыбочка померкла а на её место пришло унылое выражение лица. Супружница же, ядовито оскалилась сверля докладчика злобным взглядом и, меняя положение тела, будто бы невзначай, провела большим пальцем по линии шеи.
Докладчик, правда, быстро сориентировался:
— А то! Красавица, в уровнях растёт как на дрожжах! Более того, выбрала в Покровители Минерву! На внешность правда не очень, но я не сомневаюсь, Владыка, что именно ей достанется честь пленить беглеца! — Зус, кивнув головой, окинул взором остальных.
— А вам есть что мне сказать, соколики? — слегка усмехнулся в бороду заметив с каким облегчением выдохнул докладчик затравленно глянув на его супругу.
Те, слегка осмелев, начали выкладывать и свои «Горячие» подробности. Каждый из них старался показать себя лучше другого, хоть в чём-то прихвастнув, превзойти и обойти конкурента. Находилась среди этих девяти и наша знакомая, которую мы видели до того в комнате с яйцом. Она поразительно стойко (и подозрительно) сохраняла молчание, покуда её коллеги активно доказывали Зусу состоятельность и ценность своих подопечных. Хозяйка, заметив её молчание, прищурила глаза.
— А есть ли что тебе сказать, Клоэлия? — голос Хозяйки, в отличие от мужа, звучал донельзя холодными и пробирающими нотками. Он был прекрасен, по своему, если и можно сравнить этот голос с чем-то, так только с грацией хищника. А именно, с грацией в момент охоты, когда он крадучись, готовится к смертельному прыжку и наносит свой точный удар.
Речь Хозяйки привлекла внимание: разговоры стихли, а взгляды, любопытные и заинтересованные сошлись на знакомой нам особе.
— Да, кстати, Клоэлия. Есть что тебе сказать по поводу твоего подопечного? — Тот, который хвалился седьмым уровнем, звучал ядовито, с поддёвкой.
Лицо Клоэлии даже не дёрнулось… почти. Только уголки губ.
— Помнится, ты ведь говорила, что не важно, кто тебе достанется, ты сделаешь Героя даже из самого последнего ничтожества? Так ведь было, не правда ли?
— Я от своих слов не отказываюсь, Геркуле, — отвечала та, послав оппоненту взгляд, полный обещания боли и ада. — Как я и сказала, даже если мне досталось последнее ничтожество, я, своим руководством и наставлением, смогу сделать из него… фигуру. И никакие уровни или что-то ещё ему не помешают… стать лучшим, — при этих словах она обвела взглядом соперников, выпятив грудь вперёд с чувством собственного превосходства.