Терминатор. Да придет спаситель
Шрифт:
— Хоть я и зовусь Буйволом, мое основное желание — остаться в живых, — залепетал он, держа перед собой поднятые руки и пятясь от хладнокровного киллера, так неожиданно появившегося среди них. — Моя смерть не поможет выиграть войну. Предоставьте это сделать машинам.
Рассвирепевший Райт, позабыв обо всех сдерживающих факторах, шагнул вперед. Он знал, что может прикончить этого трясущегося слизняка одним ударом. Нужно это делать или нет — не слишком его беспокоило. Райт пытался понять, хочется ли ему убить этого человека.
Неожиданный
Уильямс подошла ближе и взглянула на рану.
— Это чтобы тебе не пришло в голову нас преследовать.
Буйвол, хныча, обхватил поврежденную ногу.
— Преследовать вас? Я что, сумасшедший? — Его перепуганный взгляд остановился на молчаливой и грозной фигуре Райта. — Его преследовать? — Из горла бандита вырвался вопль. — Ты лишила меня ноги! Лучше пристрели, не оставляй падальщикам!
Уильямс, рывшаяся в своей аптечке, с презрением бросила:
— Твоя нога осталась при тебе. Ты потерял немного мышечной ткани и крови. — Она кинула ему бинт и медицинский жгут. — Здесь достаточно дерева. Можешь сделать себе костыль. Если бы я хотела лишить тебя ноги, я бы целилась в колено, а не в икроножную мышцу.
— Во что? — изумленно переспросил он.
Женщина с отвращением помотала головой и искоса взглянула на молчавшего Райта.
— Что за типы. Если бы не страсть уничтожать людей, машины показались бы мне симпатичнее, чем такие образцы из рода человеческого. — Уильямс снова обратилась к хнычущему Буйволу: — Я сохраню тебе жизнь и оставлю медикаменты, потому что ты был прав. Твоя смерть не поможет выиграть войну. Хотя может улучшить нашу породу. Однако в данный момент дорога каждая особь. Подумай об этом на досуге.
Райт собрал оружие налетчиков и тщательно опустошил обоймы. Затем обыскал каждого из них, собрал все патроны и забросил как можно дальше, под растущие на краю ипподрома деревья.
— Если вас оставить совсем без оружия, вы живо попадете в руки машин. — Он обращался к Буйволу, но не выпускал из вида и второго бандита, который все еще баюкал раздробленную руку и покачивался взад и вперед. Когда сумеете подняться, можете собрать свои боеприпасы. — Райт наклонился к Буйволу, и тот испуганно отпрянул от его убийственного взгляда. — Ты сказал, что не безумец, чтобы нас преследовать. Вот тебе возможность это доказать. И остаться в живых.
Райт выпрямился и повернулся к Уильямс.
Как только она застегнула портупею и забросила за плечи ранец, они снова отправились в путь. Раненое плечо горело, но могло быть и хуже. Намного хуже.
Дождь понемногу стихал. Уильямс ничего не сказала, только оглянулась, желая убедиться, что ни один из бандитов еще не добрался до зарослей, куда Райт зашвырнул их патроны. Райт даже не смотрел на нее, но Уильямс, выбирая момент, когда его внимание было обращено в другую сторону, украдкой кидала на него взгляды. Блэр старалась,
ГЛАВА 9
С наступлением ночи большинство пленников Транспортера, покорившись усталости, усиленной страхом, погрузились в тревожную дремоту. Те, у кого еще оставались силы, не пытались что-либо предпринимать. Бодрствование прочих было в основном обусловлено голодом или жаждой.
Кайл Риз не входил в число ни спящих, ни отчаявшихся. Он был полон решимости и занимался тем, что, облазив весь Контейнер, расспрашивал тех, кто соглашался отвечать, и уговаривал тех, кто не проявлял желания общаться. Он искал надежду, но с радостью согласился бы и на гранату.
Подобравшись к мужчине, полностью погруженному в свои мысли, он задал ему тот же вопрос, который задавал всем бодрствующим пленникам:
— У вас есть какое-нибудь оружие?
Мужчина поднял потускневшие глаза и саркастически усмехнулся:
— Ты думаешь, имей я оружие, я сидел бы здесь сложа руки?
Риз не счел его слова оскорбительными. Человек был расстроен и подавлен, и он имел на это право. Но подросток настаивал:
— Может, у вас что-то завалялось в карманах, что могло бы пригодиться после приземления? Ручка, скрепка или что-то другое?
— Извини. Я понимаю, что ты хочешь помочь, но у меня ничего нет. Моя семья…
Мужчина умолк, и его взгляд снова уперся в пол. Риз оставил его и пробрался в тот конец отсека, где Вирджиния тихонько разговаривала со Звездой.
— А как насчет песенки? — шептала она девочке. — Может, я спою тебе песню? Тебе раньше кто-нибудь пел?
Звезда, по своему обыкновению, отвечала только глазами. И ответ был отрицательный, как и подозревала Вирджиния. Женщина ласково улыбнулась и обратилась к Ризу:
— Почему она не разговаривает?
— Потому что машины украли ее голос. Испугали так, что она лишилась речи. Она видела такое…
Он не стал договаривать, и Вирджиния, ненадолго задумавшись, легонько качнула головой. А потом запела негромко, но очень старательно, и слова ее песни поражали глубоким смыслом и вселяли надежду. Некоторые вещи никогда не выходят из моды, никогда не теряют своей притягательной силы. И колыбельные песенки, бесспорно, относятся к их числу. Когда стихли последние слова песни, женщина протянула к девочке обе руки:
— Иди ко мне, моя дорогая.
Звезда позволила Вирджинии усадить себя на колени. Женщина с улыбкой заглянула в ее лицо.
— А ты знаешь, что на небе миллиарды звезд? И каждая из них — уникальная. Как и ты. Знаешь, что делает их особенными?
Звезда заинтересованно взглянула на нее и помотала головой.
— Это из-за того, что каждая из звезд отвечает за одно желание. А чего ты больше всего хочешь, Звезда?
Девочка ненадолго задумалась. Потом обеими руками изобразила взрыв и энергичным взмахом его перечеркнула. Вирджиния кивнула, прижала ее к своей груди и легонько покачала.