Терминатор. Да придет спаситель
Шрифт:
Лаборант протер руку Райта тампоном, смоченным в спирте. Осужденный, повернув голову, с удивлением наблюдал за его действиями. Неужели они опасаются, что он подхватит какую-то инфекцию? Он едва почувствовал укол, когда ввели иглу капельницы. Лаборант отлично знал свое дело и почти не причинил боли. Райт ощутил прилив необъяснимой благодарности.
Его взгляд быстро заметался по комнате, вбирая все детали окружающего. Все показалось ему новым и значительным. Цвет рубашки лаборанта. Голубизна глаз охранника. Интенсивность верхнего освещения. И еще появилось нечто новое. Впервые в глазах осужденного
Подошел второй лаборант и открыл клапан. По трубке, подсоединенной к руке Райта, потекла жидкость. Пластмассовая трубка, прозрачная жидкость. Похожа на воду.
Глаза быстрее забегали по сторонам. Мониторы показывали, что ритм его сердца и частота дыхания резко возросли. Маркус не чувствовал другой боли, кроме боли понимания. Под действием химикатов он внезапно понял, как сильно хотел жить. Он хотел вырваться отсюда, хотел бороться. Но не мог. Смертельный коктейль уже распространялся по его телу и делал свое дело, отключая одну систему за другой. Нервную, дыхательную, кровеносную, и так до самого конца.
Он хотел закричать, но не смог.
Над головой разливался яркий белый свет. Ясный, очистительный. С трудом, поскольку остатки сознания быстро ускользали, умирающий попытался оформить последнюю мысль. Не о том, что он сделал, и что привело его в это место и к этому последнему мгновению. И не о более счастливых днях, не о напрасно потраченной жизни, которую надо было изменить к лучшему. Он думал не о еде или сексе, не о наслаждениях или огорчениях.
Он думал о последнем поцелуе и о том, что его можно было сделать еще лучше.
ГЛАВА 2
Виды животных возникают, размножаются, потом вымирают. Растения укрывают землю зеленым одеялом, отступают, потом возвращаются и расцветают еще пышнее. Жизнь завоевывает пространства, подвергается эпидемиям, слабеет и крепнет, иногда доходя до грани существования.
Но Земля все выдерживает. Неважно, сколько живых существ населяет ее поверхность, сколько особей падут жертвами наводнений, землетрясений, эпидемий, тектонических сдвигов или космических катастроф; планета продолжает кружить вокруг своей желтой негаснущей звезды. Волны перекатываются по ее океанам, расплавленный металл в ее ядре бурлит и кипит, ураганы неустанно разглаживают ее поверхность. Ледяные торосы сковывают моря, потом отступают к полюсам, дожди орошают экваториальные области, над пустынями дрожит жаркое марево.
Одной из таких пустынь, расположенной к югу от центральной части континента, называемого Северной Америкой, предстояло получить дополнительный заряд тепла, не имеющего ничего общего с естественными процессами.
Низко над землей, чтобы избежать обнаружения даже самыми современными станциями, с огромной скоростью приближалась ракета. Ее боеголовка несла более мощный заряд, чем могло показаться с первого взгляда. Управление осуществлялось как заложенной программой, так и встроенными одноразовыми элементами, способными реагировать на мгновенные изменения. Ракета неслась над самой поверхностью земли, так что ей даже приходилось маневрировать между случайно сохранившимися деревьями и стационарными силовыми опорами.
Целью была ровная выжженная площадка, над которой, словно коралловый риф над отмелью, поднимались десятки спутниковых тарелок. Единственным, кто двигался в этих зарослях парабол, было двуногое существо. Одинокий часовой неустанно вышагивал между тарелок
Нарастающий гул привлек его внимание. Часовой обернулся, окинул взглядом небо и сосредоточился на приближающемся снаряде. Сорвав с плеча оружие, он с удивительной быстротой и точностью прицелился и выстрелил. Пуля попала в один из стабилизаторов хода и сбила ракету с курса — но только на мгновение. Встроенные датчики моментально восстановили траекторию.
Ракета уже наклонилась, нацелившись в пустой клочок земли посреди выстроившихся рядами тарелок, но часовой снова навел винтовку для очередного выстрела. Его абсолютно не тревожило то, что должно было произойти уже через секунду.
Смертоносный контейнер с оглушительным грохотом ударился в землю. Часовой покачнулся, но быстро выпрямился и снова поднял оружие. Но перед ним остался лишь кратер на том месте, где ракета ушла под землю.
А затем, когда боеголовка достигла заданной глубины, мир взорвался шквалом огня и грохота.
В небо взметнулся фонтан земли и каменных осколков. Одинокий часовой, как и все прочее, что оказалось поблизости, беспомощно взлетел в воздух. Он сильно ударился, но перекатился и попытался подняться, и снова упал на землю. Жаркое пламя слизнуло кожу с его головы, обнажая череп. Он должен был бы побелеть.
Но оказался блестящим.
Глаза сверкнули красными огоньками.
Несмотря на жестокие повреждения, полученные при взрыве, Т-600 не прекращал попыток подняться. Заданная программа требовала ответных действий. Серверы натужно взвыли, гидравлические узлы зашипели. Но внутренняя механика оказалась безнадежно разрушена. Тем не менее, это не остановило Терминатора от дальнейших попыток встать.
Эскадрилья «Вартхогов А-10», не обращая внимания на стоическое упорство исковерканного двуногого механизма, спикировала сверху и стала медленно кружить над площадкой. Уродливые и грозные машины, презревшие аэродинамические свойства более скоростных, но менее опасных воздушных судов, принялись перепахивать лежащий под ними участок земли бомбами и огнем тяжелых орудий.
Вместо официальных опознавательных знаков, давно утративших свое значение и ценность, на их корпусах буйно расцвели граффити, отражавшие вкусы и стремления пилотов или обслуживающего персонала. В большинстве случаев это были сцены насилия, порой совершенно непотребные.
Из-под земли высунулось единственное орудие противовоздушной обороны, быстро определило ближайшую цель и выстрелило. Снаряд угодил в самое уязвимое место «Вартхога» — не защищенный броней задний двигатель, и машина Сопротивления рухнула на землю. Прежде чем автоматическая установка успела определить следующую цель, другой «Вартхог» ударил по ней управляемой ракетой, и на месте артиллерийского гнезда осталась лишь дымящаяся воронка.
«Вартхоги» продолжали кружить в небе, обеспечивая прикрытие, и вскоре появилась целая стая вертолетов. Едва касаясь земли, они извергали из своих утроб отряды бойцов Сопротивления, одетых самым непредсказуемым образом: разномастные форменные мундиры, охотничьи куртки и гражданское платье. Оружие атакующих отличалось не меньшим разнообразием, чем их одежда, равно как и эскадрилья из гражданских и военных судов, доставившая их к месту назначения. Ни один из этих отрядов не был бы допущен и на самый непритязательный военный парад. С другой стороны, все они были еще живы.