Терминаторы
Шрифт:
Неуместный вопрос. Фамилия эта попала на первые полосы всех известных газет. Он был первым секретарем советского посольства в Дели. На одном из внутренних рейсов в Калькутту доисторический "Дуглас" местной авиакомпании захватили террористы и посадили на заброшенной посадочной полосе где-то у северо - восточной границы. Самолет взорвали, а экипажу вместе с пассажирами разрешили добираться до благ цивилизации в пешем порядке. Вернулись все - за исключением Поляновского, которого бандиты увели с собой. Он-то и стал предметом торга. Сначала за его освобождение потребовали отпустить двенадцать сидевших по разным тюрьмам политзаключенных - китайцев. Переговоры ещё продолжались, но
– Ладно, - продолжал Гаффер, - значит, ты в курсе. А кто по-твоему выкрал Поляновского?
– Как сообщали, это были маоисты, действовавшие без ведома китайского руководства.
– Эти люди пока ещё не готовы к подобным фокусам, - покачал головой он.
– В наши дни для захвата самолета одного желания и пары томиков председателя Мао явно недостаточно.
– Они могли нанять кого угодно.
– Нынешние расценки на захват самолета колеблются в районе двух миллионов долларов. Думаешь, китайцы, отчаянно нуждающиеся в иностранной валюте, готовы расстаться с такой суммой ради двенадцати никому не нужных бездельников?
– Тогда кто?
– Сами русские.
– Похищать своего же? С какой стати?
Он стал похож на самодовольного фокусника на детском утреннике, триумфально извлекающего из маленькой шляпы громадного кролика.
– Он собирался сбежать к американцам.
– Проще было самим уладить это дело, не прибегая к таким сложным трюкам, - возразил я.
– Может подскажешь, как?
– Вызвать в Москву. Самое очевидное решение.
– Его отозвали ещё за две недели до похищения, - сообщил Гаффер.
– Он оправдывал промедление болезнью желудка. Но хитрость заключалась не только в этом. Ему начали что-то подмешивать в пищу. Поляновский догадался и под каким-то благовидным предлогом питался только лично купленными на базаре консервами. Долго так продолжаться не могло, рано или поздно до него бы добрались.
– И что он предпринял?
– Вошел в контакт с янки, попросил ускорить события и получил добро. Его должны были отправить из Калькутты рейсом "Пан Америкен", и предложили ночью перелезть через ограду посольства, где будет ждать машина. Затем аэропорт, ночной рейс в Калькутту, - но самолет захватили.
– Как им удалось все узнать?
– полюбопытствовал я.
– Его жена решила, что не хочет менять Москву на Вашингтон, и выдала мужа резиденту КГБ.
– Значит, вся эта возня с обменом просто игра? Его наверняка давно нет в живых.
– Им не хочется выглядеть варварами, - поморщился Гаффер.
– Мне бы чертовски хотелось, чтобы свои сами свели с ним счеты. По крайней мере, нам было бы легче. Нет, он все ещё жив, и, как мне кажется, сейчас в руках какой-то другой группировки.
– Какой?
Он безнадежно пожал плечами.
– Можно подумать, мне самому это не интересно. Послушай, постарайся меня не перебивать, и я расскажу, что было дальше, - Гаффер стал загибать пальцы.
– Во-первых, что касается индийского правительства, здесь все ясно. Китайская группировка похитила иностранного дипломата и держит его заложником ради освобождения двенадцати никому не известных политзаключенных из индийских тюрем. Индусам неприятности ни к чему. Они согласны выпустить этих типов и договариваются о передаче. Во-вторых, они не знают о роли американцев, но янки из кожи вон лезут, чтобы заполучить его первыми. Это их самое крупное приобретение с момента побега Петрова в Австралии. Но на этом этапе они мало что смогут предпринять. Пока все переговоры ведутся между индусами и китайской
Тот заявил, что держат его не там, где все думают, а в каком-то другом месте. По его словам, о китайцах - заключенных можно забыть, тем людям, в чьих руках он находится, нужен только один человек, никому не известный араб по имени Ибн Шакур. Это обыкновенный уголовник, отбывающий в Израиле срок за воровство. Никакой политической подоплеки. Передайте его, и Поляновского без лишнего шума отдадут американцам. Обычная сделка.
Итак, Уилбур тут же связывается по прямому проводу с Вашингтоном, и ещё до утра все улажено...
Гаффер тяжело вздохнул.
– Хотел бы я, чтобы свора наших кабинетных коммандос с отполированными в креслах задницами умела действовать так оперативно. Шесть истребителей и пара ракет "земля - воздух" отправились в Израиль за одного ничем не примечательного заключенного. Чертовски выгодное для кого-то дельце.
Ибн Шакур выходит из тюрьмы и оказывается здесь. Уилбур плохо знает обстановку на границе Индии и Непала, где должен состояться обмен, и ЦРУ заручается нашим сотрудничеством. Я ввожу в операцию Уэйнрайта, а тот связывается с тобой. Один из наших гениев ради собственного спокойствия настаивает на необходимости информировать обо всем индусов, а те выставляют в качестве надзирателя Надкарни. Теперь ты знаешь все...
– Значит тот араб, которого мы вели...
– начал я.
– Был Ибн Шакур.
– И они его пристрелили.
– Сам мог убедиться. Эти ублюдки все ещё удерживают Поляновского и подняли цену за него до пяти миллионов. Если деньги не доставят, они оставят себе его голову как сувенир. Вот такие дела.
– Настоящий ребус.
– Именно. Ради всего святого, оставь в покое карри. От одного его вида у меня может разыграться язва.
– Плохи твои дела, - буркнул я, отправляя в рот очередную партию риса с соусом.
– Ну, так ты берешься за это дело?
– Какое?
– Не изображай простака, Риз, - устало бросил он.
– Извини, но я не понимаю, какое отношение это имеет к нам. Из твоего рассказа следует, что все это касается американцев, индусов и русских, с возможным присутствием на заднем плане китайцев.
– Уэйнрайт.
– Что с ним?
– О, Господи! Он на той стороне. По своей воле или нет, не знаю. Может быть его уже нет в живых.
– Только Уэйнрайт?
– Ну, если тебе попутно удастся нащупать какую-то ниточку, буду только благодарен, - он изобразил смущенную улыбку.
– Янки обходятся с нами очень любезно, но, по моему, считают, что именно мы заварили всю кашу. Мне хотелось бы расставить точки над "и".
– Честь мундира превыше всего, - фыркнул я.
– Старый лицемер.
– Честь мундира плюс пятьдесят процентов без ограничений расходов.
Я машинально кивнул.
Он снова вытащил пачку банкнот, но я не стал поднимать её сразу, продолжал сидеть и уплетать рис с бараниной. Наконец Гаффер больше не смог выносить эту сцену и, грязно ругаясь, потопал к выходу.
Глава третья.
Потом я спал - двенадцать часов без сновидений, ведь предыдущие трое суток пришлось провести на ногах. Гафферу не терпелось провести инструктаж немедленно, но мне удалось настоять на своем. Это одно из главных преимуществ вольной пташки. Ты можешь вести дела на свое усмотрение или вовсе отказаться (правда, только пока не получишь задаток). Из-за этого старый пройдоха всегда искал возможность засунуть меня в штат.