Тернии и звёзды

Рогов Борис Григорьевич

– Надо чтобы были. Свяжись с болгарскими товарищами. С этим, как его… С Шоповым, кажется. Пусть поспрашивает, откуда у товарища Живкова такая странная информация. Кто ему звонил, или писал, или ещё как-то передал. Даже если это пресловутая Ванга, пусть найдёт конкретного свидетеля. Давай, подключай своих мужиков, завтра чтобы версия была!

Колёса обработки информационных цепочек начали вращаться с постоянным ускорением. Каждый шаг порождал новые имена, новые направления, новые факты. К вечеру уже было известно, что информацию Тодор Живков получил из Москвы. Это было хорошо, так как сразу вводило весь процесс в нормальное русло расследования, лишённое потусторонней мистики и прочих чудес. Если из Москвы, значит, скорее всего, из Болгарского

посольства, вряд ли частное лицо могло бы выйти на главу государства так запросто.

Уже в первый же день удалось выяснить интересный факт. Глава торгового представительства Тодор Иванов назначил встречу двум своим русским аспирантам как раз на половину десятого вечера в злосчастной гостинице. Буквально накануне он отменил встречу, не назначив даже другое место и время. Из этого следует, что он внезапно получил информацию о пожаре и, естественно, отреагировал скоропалительно, но правильно. Зачем подвергать опасности себя и других людей? В Москве он не стал никому об этом сообщать, что правильно, ему бы никто не поверил, а подозрения бы он вызвал. Поэтому он ограничился звонком Живкову, с которым поддерживает личные отношения. Вот здесь он поступил опрометчиво, всё равно звонок Брежневу ничего не изменил, а вот след остался. По-человечески его понять можно, всё-таки надо совсем не иметь совести, чтобы, зная о грядущей катастрофе, оставить всё как есть.

Оставалось выйти на тех людей, которые донесли до болгарина эту информацию. Это сделать не так и сложно. Хотя охрана там из милиции, поэтому трудности с конкурирующей фирмой могут быть. Чтобы не навлекать на себя подозрения в организации пожара, Щёлоков пойдёт на допуск КГБ к парням из полка охраны посольств.

Буквально на следующий день лейтенант милиции Александр Тишин рассказал о том, как 24 февраля в посольстве Болгарии, где он стоял на посту, появились три странных человека. Двое были генералами ВВС, как положено в папахах и с золотыми погонами. Оба в возрасте под семьдесят. Третий помоложе и одет был в пилотскую куртку без знаков отличия, но тоже в папахе с голубым верхом. Лейтенант вспомнил, что один из генералов спросил у него, как найти кабинет торгпреда. Он ещё удивился такому странному вопросу. Зачем ветерану-лётчику торгпред?

С помощью Тишина был составлен словесный портрет всех троих. После сличения фоторобота с личными делами всех генералов ВВС, стало понятно, что это генерал-лейтенант Ушаков, глава совета ветеранов АДД «Дальники». Второго тоже легко было узнать, Герой Советского Союза, генерал-майор в отставке Сергей Алейников. Третьего опознали позже, как полковника ВВС Морозова, тоже кавалера многих наград. Тут же вспомнили, что Алейников засветился совсем недавно при попытке теракта в гастрономе на Дзержинского. Руководству КГБ и самому Андропову всё это показалось очень странным, поэтому решили, что надо бы последить за стариками. Организовали «топтунов». [101] Через неделю обнаружили, что ветераны ведут совершенно обыденную жизнь пенсионеров, поэтому наружку решили снять. Ограничились тем, что оставили на прослушивании их домашние телефоны. Было очевидно – старики к пожару причастны не были, но каким-то образом узнали о пожаре и решили предупредить. Да, левой пяткой через правое плечо, но напрямую их бы точно слушать не стали. Сказали бы «спасибо» и забыли бы об этом. Так, конечно тоже отмахнулись, даже звонок Живкова не помог, но хоть кого-то спасли.

101

«топтун» сотрудник службы наружного наблюдения

32. ОСТОРОЖНО! АКУЛЫ ПЕРА

28 февраля. Дзержинский райком ВЛКСМ. Борис Рогов

В подвале Дзержинского райкома комсомола пахло свежей краской. Нитроэмаль сохнет быстро, но имеет ядрёный ядовитый запах, который держится после высыхания не меньше двух дней. По коридору, ставшему нам за эти две недели почти родным, снуют мужики. Они заняты растаскиванием мебели по комнатам. Таскают столы, стулья, шкафы, какие-то тумбы. Всё-таки ушлый парень Володя Каплин, смог. Будет в Дзержинском районе свой орган пропаганды и агитации нового типа!

За январь и февраль я, Самарович, Меньшиков, Тамара и ещё несколько парней с нашего курса сумели привести в приличный вид целых три комнаты, где будет редакция. По паре сотен заработали. Наладили контакт с райкомовскими девушками, вахтёрами и уборщицами. Пили с ними чай с печеньками, травили анекдоты. Результат превзошёл ожидания. Стены выкрасили белой глянцевой эмалью на всю высоту, бетонные мозаичные полы покрыли приятным серо-голубым колером. Окна визуально увеличили за счет широкой голубой рамы вокруг проёмов. В кабинете редактора на стене за редакторским столом Меньшиков изобразил мозаичное панно: - заголовки исторических пролетарских газет, увеличенные обрывки текстов, телеграфных лент и черно-белых зернистых фотографий. К нам уже через день выстроились начальники районных контор. Все хотели себе что-то такое эффектное.

К концу февраля мы сдали Каплину сделанную работу.

– Молодцы! Настоящие передовики производства! Объявляю всем благодарность по комсомольской линии. Личные дела если принесете, то впишу обязательно.

– Что впишешь это прекрасно, - в тон ему начинаю я свою партию. – Но вместо этого лучше бы премию выписал.

– Какой ты, Рогов, жадный! А еще алчный, расчётливый и скупой. Нельзя советскому комсомольцу, строителю коммунизма быть таким скупердяем. Как ты этого понять не можешь! Премии никакой, конечно, я вам не выпишу, уж тут не обижайтесь, премия в смету не заложена. Зато полный расчёт получите уже завтра. Все бумажки подписаны. Акт приёмки выполненных работ я на самом деле ещё вчера подписал. Сейчас его в бухгалтерию отнесу. Завтра можете деньги получать. Борис, ты обязательно завтра приезжай. Мне с тобой надо о многом поговорить.

Такой поворот событий нас немного расстроил. Всё-таки мы надеялись получить деньги сегодня и обмыть успешное окончание. В принципе, завтра тоже не плохо, но настрой уже не тот.

Шалмин, вообще, откровенно недоволен. Ворчит и матерится почти вслух:

– Блядь! что ж это за отношение к человеку труда? Где уважение? Где, спрашивается, поощрение гегемона? Мало того, что премию зажилили, так ещё и с оплатой затягивают. Знают, что мы всё сделали и теперь будут нам жилы тянуть и кровь нашу молодую сосать. Суки!
– Ванька оборачивается и машет кулаком в сторону райкома.

– Рогов, тебе придётся завтра за меня деньги получать. Смотри, не пропей, а то бошку откручу – продолжает он уже менее злобно.

– Вань, ты чего так раскипятился? – успокаивает его Анисифоров. Борис с Пашей завтра съездят, всё подпишут, получат наши денежки, а послезавтра нам их привезут. – Не кипятись.

– Мужики, я могу и один за всех завтра и получить.

– Нет, одному никак нельзя. Мало ли, вдруг ты в бега ломанёшь? Ищи тебя потом по пампасам. Я бы и сам с тобой сходил, но мне некогда. Бери двух своих братьев и поезжайте втроём. Мы с Ваней вам доверяем.

– Раз доверяете, то так и быть, но чур, потом не обижаться, если что. Мало ли, я этим комсомолятам не очень доверяю. Те ещё выжиги. Запросто придумают причину, чтобы денег не платить. Кстати, знаете короткий анекдот про любовь?

– Это тот, что «любовь придумали мужики, чтобы денег не платить»? Конечно, знаем, - усмехается Шалмин в усы, - ладно мы с Петей побежали.

Пашка с Борькой тоже составить мне компанию отказались.

– Ты и один справишься прекрасно. Ты ж у нас главный, вот и давай.