Терновый венец офицера русского флота
Шрифт:
Верховное Управление Северной области состояло из отделов и министерств и являлось коалиционным. Возглавлял Верховное Управление председатель и управляющий отделом иностранных дел народный социалист Н.В.Чайковский.
Верховное Управление отменило все декреты советской власти, ликвидировало все советские учреждения в Архангельске и приступило к денационализации промышленности, торгового флота, домовладений и банков, восстановило частную торговлю, ввело военные суды и смертную казнь.
Незадолго до высадки британского десанта в Архангельске 25 июля 1918 года город покинула Советская Ревизия под руководством народного комиссара М.С.Кедрова, которая была
31 июля поезд наркома отбыл в Архангельск. Как писал М.С.Кедров в своих воспоминаниях об этих событиях: «…Ползли медленно за сутки добрались только до Вологды… 1 августа в 21 час поезд отправился в направлении на Архангельск. В ночь на 2 августа поступила телеграмма из Архангельска: “Мудьюг пал, наши батареи расстреляны крейсерами… Англичане имеют в своем распоряжении 2 броненосца, 3 крейсера, миноносцы, много гидропланов и десант, который занял Мудьюг… Вахрамеев. Потапов”».
Оставив Архангельск, красноармейцы отступили к Исакогорке. Началась паника. Латышские красные стрелки, самовольно захватив два эшелона, выехали из города. Бегство красных латышских стрелков из Исакогорки имело роковые последствия: станция была захвачена Союзным отрядом. Около полуночи поезд наркома М.С.Кедрова остановился в 40 км от Архангельска на станции Тундра, где находились отряды Красной Армии, в панике оставившие город.
М.С.Кедров в своих воспоминаниях пересказывал доклады этих красноармейцев, бежавших из Архангельска: «Появление над городом неприятельских гидропланов, разбрасывавших воззвания к населению, вызвало панику в советских кругах. Крепкое ядро, вокруг которого могли сплотиться сторонники советской власти, отсутствовало. Не было руководства, не было единой, ясной цели. Все начали действовать вразброд… Из ценного имущества вывезены: мука, яйца, несколько миллионов дензнаков, часть военного снаряжения, а артиллерия, в т. ч. полевая, оставлена в городе…
При появлении гидропланов большинство красноармейцев 2-го советского полка, только формируемого, и часть красноармейцев 1-го полка оставили казармы и разбежались по деревням…
По слухам, с винного склада выкатывались бочки со спиртом, тут же на улице разбивались и распивались».
Объясняя свое отступление, М.С.Кедров в своих воспоминаниях пишет:
«…Становилось ясно, что ввиду малочисленности наших боевых сил необходимо сосредоточить их в одном пункте, избрать оборонительные позиции и установить связь с другими боевыми участками. Таким естественным опорным оборонительным пунктом являлась станция Обозерская… Был отдан приказ отступать до этой станции…». В Государственном архиве Архангельской области сохранились воспоминания о том времени одного из рядовых жителей города Архангельска — Александра Ивановича Синцова. Он, со своей стороны далекого от политики человека, вспоминает события начала августа 1918 года, происходящие в городе:
«2 августа 1918 г. переплеты окон вздрогнули от легких орудийных выстрелов. Наскоро закрыв стол и надернув солдатскую шинельку, иду на улицу.
На Преображенской картинка обывательской паники; бегут со своим скарбом на Мхи».
Не успев понять, что к чему, А.И.Синцов попадает в ряды добровольцев, «желающих» сражаться вместе с союзниками против красных. Об этом он пишет: «…На автомобилях подвозят из Севкомора настоящий черный хлеб.
Пешком, беспорядочно наступаем до Исакогорки, не встречая сопротивления. На Исакогорке сообщают, что большевики были, да ушли. Французы оставили караул из нашего сброда под командой своего офицера. С крейсера к тому времени доставили сахар, чай, галеты, консервы и т. д., что исчезало в голодных желудках без особых приглашений. …После, уговорив двух славных ребят, я “доблестно” стал отступать: сначала под прикрытием кустарника, а потом обычным шагом».
На следующий день, как пишет А.И.Синцов, «…приятно было… с затаенной усмешкой читать в газете: “…Эшелоны советских войск под начальством Кедрова около полудня добровольцами и союзным отрядом выбиты со станции Исакогорка и отступили по линии железной дороги…”».
Эти воспоминания Синцова достоверно показывают, что большевики бежали не от превосходящих сил, а вследствие паники. Сравнение воспоминаний участников событий с обеих сторон позволяют объективно увидеть одни и те же события и оценить их достоверность.
За то, что перед приходом в Архангельск англичан, советские руководители архангельских губернских организаций спешно, в панике покинули город, практически не организовав его обороны, бесстыдно и трусливо бежали в Вологду, в том числе и сотрудники Губернского исполкома Архангельска, последовала немедленная и острая реакция Л.Д.Троцкого.
После позорного бегства большевистских руководителей из Архангельска, нарком по военным и морским делам советской России Л.Д.Троцкий 5 августа издал разгромный приказ:
Приказ № 623 от 5 августа 1918 года.
Вологда, Кедрову, Казань, революционному военному совету, Вологда, губернскому военному комиссару
Обстоятельства, при которых был временно очищен Архангельск, свидетельствуют о том, что отдельные представители местной Советской власти далеко не всегда обнаруживают те черты, которые обязательны для каждого революционера, занимающего ответственные посты, выдержку, энергию и мужество.
Снова подтверждается, что находятся советские представители, которые при первых проблесках опасности торопятся унести ноги, считая, что спасение собственного существования есть самая важная задача. Такого рода субъекты не имеют ничего общего с революцией. Это не борцы, не командиры, а жалкие советские карьеристы, которые временно прилипли к великому делу.
Всякий представитель Советской власти, который покидает свой пост в минуту военной опасности, не сделав всего, что можно для защиты каждой пяди советской территории, есть предатель. Предательство же в военное время карается смертью.
Предписываю вам немедленно задержать и подвергнуть аресту всех тех советских работников г. Архангельска, которые, по имеющимся у нас строго проверенным данным, должны рассматриваться как дезертиры для предания суду верховного революционного трибунала.
Л. Троцкий
То, что это действительно было паническое бегство, ярко описано В.С.Пикулем в романе «Из тупика»:
«Эвакуация продолжалась. По реке, сталкиваясь и трубя, сплывали пароходы с беженцами. На палубах навалом было навалено: архивы губисполкома, ящики с патронами, конторские столы; бабы качали детишек, ревели на палубах коровы, на мостике одного буксира блеяла коза, привязанная к нактоузу компаса… Не была вывезена из Архангельска и казна исполкома…».