Терновый венок надежды
Шрифт:
Она меня страшилась. Страшилась. Ту, которая столько лет была матерью этим молодым, новообращенным вампирам, а нынче выглядевшую, как умалишенная мерзкая тварь, способная лишь причинять боль.
Попятилась та.
– Ты боишься меня? Боишься?
– печально переспрашиваю я, хотя и так знаю ответ.
Тяжело сглотнула девчушка. За и против.
Не солгала:
– Боюсь.
– Вот и я боюсь, - пооткровенничала я и неспешно прошлась вперед.
– Но это – хорошо,
Ведь и я себя боюсь. И я...
...заберёте Шона - и больше ничего у меня не просите. Не ждите. Хватит с меня. Пустоту на пустоту. С ним уйду и я...
Разворот на месте, закружилась, запорхала, умиленно всматриваясь в небо.
"Уйду и я...", - вторилось во мне, словно приговор к освобождению...
Резко сорвалась на бег, скрываясь уже в другом узком проходе.
Майя и Мэт спешно последовали за мной.
Короткие секунды сверхчеловеческого «шага» - и все мы вышли к нему. К моей обители, укрытию и темнице...
Арагонезе.
Замерла я, поджидая новоприбывших у огромных дверей.
– Вот и все, мои дорогие гости, - отрешенный взгляд в их лица.
– Здесь я вынуждена вас покинуть. Да будет с вашим разумом солидарна Natura .
"...и Бог," - добавила я про себя и тут же исчезла. Растворилась...
Тягучие секунды– и скрипнула дверь. Моя надежда ворвалась в зал, обвивая ветром перемен каждое мерзкое лицо сиих карающих.
Я лежала на софе, не шевелясь. И хоть душа моя слилась с телом, все еще не было сил проявлять в себе жизнь. Веки закрыты - и устало внимала происходящему.
– Так вот, - продолжил Герра свою (с ужасным акцентом) речь. – Дейнли, ты был пойман и приговорен. Ты был предан воле Сedrus и погребен. Ты думал, попытка сбежать – твой самый лучший трюк за все свое существование? Прости, но глуп, кто допускал такую мысль. Ты – глуп! Переступить Закон Nature, переступить Закон Вампиров – подписать себе смертный приговор. Н-н-но даже на этом ты не остановился! Буквально месяц – и уже пятнадцать смертей. Да еще как! Снова резонанс на все Штаты. Я не вижу другого выхода, как предать POENA CAPITIS!
Последние слова прогремели, как гром, заставляя вздрогнуть меня.
– Идея нарушить Закон – моя. Мои усилия. Я готов полностью нести ответственность за содеянное. Прошу снисхождения для тех, кого я втянул во все это.
– Ты согласен на смерть ради спасения остальных? – резво вмешалась я, уже сгорая от ненависти к этому их заступничеству друг за друга. Руки мои невольно сжались, в душе заскребли кошки обиды.
Все присутствующие с жадностью уставились на меня. Что, твари, зрелища дождались?
Ехидная ухмылка заплясала на моем лице.
Гробовая тишина. Я слышала, как глубоко вздохнул Кайл. Ответил:
– Да.
Вмиг сорвалась я с софы и, пролетев расстояние, разделявшее нас, села на пол рядом с этим смелым безумцем, пристально всматриваясь в глаза.
– И ты даже не попытаешься вымолить для себя снисхождения?
Риторический вопрос, я знаю; гнев меня раздирал за то, что эти глупцы готовы жертвовать собой ради друг друга, вот так нагло, бездушно бросая влюбленных в вас дурочек на вечные муки оплакивания и верного одиночества.
– Нет.
– И даже ради твоей жены?!
Кайл вздрогнул. Тяжело сглотнул.
Отчаянный взгляд уткнулся в пол.
Тягучая тишина - и наконец-то изрек:
– Я это делаю и ради нее.
– Интересно, интересно, - ядовито зашипела я, казалось, готова уже заживо выдрать им сердца, точно так же, как они выдирают их из нас.
Взгляд на Него. Впервые я позволяю откровенно, смело взглянуть на того единственного, кто заставляет меня еще существовать...
Опершись руками в пол, поползла на четвереньках к крайнему из «подсудимых».
Алкоголь, отчаяние, злость, обида, боль, страх, адское желание мести, желание это все прекратить... одним взрывов, погребя всех нас под этим куполом, - все затуманило разум, давая силы на самый главный спектакль.
СУКИ, ВЫ ХОТЕЛИ ЗРЕЛИЩА? ПОЛУЧИТЕ!
Получите дюжую дозу наркотического притворства, а мою искренность - я подарю лишь смерти...
Знаю, что он меня ненавидит. Знаю, какой он меня видит. Знаю, что я - для него не Анисия. Я - Виттория. Враг. Предатель. Старая сука, которая обманула, сыграла на чувствах молоденького юноши - и завела в западню.
Что ж, будь по-твоему. Будь по-вашему... НАСЛАЖДАЙТЕСЬ!
– Милый мальчик, и ты готов принять такую жертву своего друга?
– в глазах мои застыли слезы за стеклом черных углей. "Готов, не смотря ни на что, и дальше слепо верить и следовать за чувствами искренности и верности? Несмотря на мой нож в спину? Или же, наконец-то, будешь разумен - и спасешь нас двоих, оставшись тем скользким, хитрым засранцем, который сбив меня, поехал дальше, не оборачиваясь?"
– Нет, - резко, твердо, жестко отрезал Шон и вызывающе ухмыльнулся. – Я с радостью готов принять ту же участь.
Замерла я в ужасе. Дрожь пробила все мое тело, словно кто-то перерубил канат гильотины над моей шеей.
Конечно, конечно, ты всегда будешь таким. Даже если сердце вырвут и бросят голодным псам. Последний вздох - будет верным и добрым, каким ты являешься в своей сути....
Я смотрела ему в глаза - и единственное, чего мне хотелось, так это броситься в ноги и дико, отчаянно молить сдаться, пойти на эту страшную, но возможную жертву. Хотела просить спасти меня, но... разве это возможно? После всего?