Терновый венок надежды
Шрифт:
– Чтобы ты попыталась мне помочь?
– Да.
– Вот этого я и не хочу, - резко встал. Я немного отдернулась назад, выпуская его из своей хватки.
– То есть, семьдесят лет нашей дружбы… Это – так, свист в пустую?
– Конечно же НЕТ. Наша дружба очень много для меня значит. И потому я не буду тебя впутывать во все это.
– Луи, хоть я и обещала никогда не читать твои мысли, но…
– Да ты что?
– Да. Искья прорвет твой ментальный щит за долю
– нагло рисую излишнюю самоуверенность, - просто… Я бы не хотела, против твоей воли…
– Вот и не надо.
– Луи, - резко вскочила. – Луи, я тебе всё всегда рассказывала! Всё… даже…
– Даже о Шоне?
– Даже о нем! А ты? Разве я против твоих отношений с Марией?
– Вот это и плохо. Плохо, что ты готова ради меня идти против всех канонов и устоев. Против своей же Искьи. Против своих убеждений. Кто ты будешь после этого? Мы сами казнили много хороших,… ради Правды. Справедливости, мать ее так… А теперь? Теперь что? Ты плюнешь на всё и всех… ради моей прихоти?
– А вот это, Матуа, подло! Подло вот так поступать! Ты вечно играешь с моей верой, когда тебе это нужно. А если… я вдруг наконец-то уверую, что я – и есть Искья?
Надула губы. Отвернулась. Обиделась…
– Девочка моя, - подошел ближе и дружески обнял за плечи. – Ведь даже если ты и готова пойти против всего, что было в нашем мире до этого,… тебя не поддержат Верховные Судьи. Древние.
– Они – мои братья. А значит…
Нервно рассмеялся.
– Как ни странно, они помнят об этом, лишь когда им выгодно.
Тяжелый вдох.
– Всё, Матуа. ТОЧКА. Последний шанс – иначе буду читать твои мысли. Все, без перебора. И все твои пошлости всплывут наверх.
Расхохотался.
– Я их не боюсь.
– Так мне можно? – ехидно улыбнулась, полный надежды взгляд в глаза, не без притворства, - Можно?
– Нет.
– Гадёна… - резкий разворот, вырвалась из объятий. Шаг к кровати и присела на край. – Я жду. И я серьёзна… в своих намереньях.
– Мария беременна… от меня.
Словно током прошибло меня с ног до головы. Ужас, в паре со странными чувствами, волной прокатился по телу. Глубокий вдох.
– ЧТО? – неосознанно вскочила на ноги. Глаза в глаза.
– Ты сама просила правды.
Беременна... Господи, от моего Матуа... Мария... беременна.
В голове вторились странные, страшные и прекрасные слова, взрываясь своей противоречивостью. В душе холодело от ужаса осознание всего того, что за этим следует.
Какие решения примет Луи. И какие будут от этого последствия...
– И… и…, - испуганно заметала я взгляды по комнате. Попятилась. – Но как?
– Это случилось тогда, когда я ее лечил. Она была перенасыщена моею кровью, вот, видимо, потому и прошло успешно оплодотворение…
– А ты,… ты уверенный? Может, … может, она ошиблась?
– Виттория, - тяжелый вдох. – Милый мой друг. Успокойся.
Присел на край кровати.
Белею, седею от страха.
– И? И что теперь ты собираешься делать?
– Я отправил ее на Эйзем.
Замерла, замерла я не шевелясь. Глаза мои выпучились, а сердце, казалось, остановилось.
Миг – и дико завопила от ужаса:
– ЧТО? ЧТО-О-О??? Ты рехнулся? Ты же после этого ее не увидишь!
Еще мгновения на осознания… жестокой правды.
– Или… или… - бросилась к нему в ноги, схватила руки в свои ладони.
– Скажи, скажи, что я ошибаюсь?
Слезы мои подступили к глазам, а у виска застыло дуло непринятого решения.
Пристальный, отчаянный, полный мольбы, взгляд в глаза.
– Я буду просить изгнать меня из Ордена Искьи. Знаю, знаю, что из Поверенных не «увольняют». Так что… это - единственный шанс.
ВЫСТРЕЛ.
– Нет, - нервно дернулась назад. Отпрянула от него, словно от ядовитого, разъедающего кожу, очага. Застыла, испуганно прикрыв рукой рот. Тяжелый вдох. – Нет, ты этого не сделаешь. Матуа… Луи… Нет…
– Сегодня будет Совет. Там я и подниму этот вопрос.
– Ты не посмеешь!
– слезы жгучей рекой покатились по моим щекам, а в сердце открылась новая, не менее животрепещущая, рана.
– Прости,… - тяжело вздохнул. Опустил взгляд в пол. – Прости.
– Асканио тебя не отпустит. Убьет…
– А ты?
– Ты – идиот?
– Ни Асканио, ни Искья… Я знаю… Не глупый. Не надеюсь зря на чудо, но попытаться…
– Я тебя НЕНАВИЖУ! – вскочила. Короткий шаг от этого бездушного дьявола в сторону. – НЕНАВИЖУ!
…и тут же взорвалась в дымку, растаяв, как мираж.
– Прости…
***
Это были самый жуткий момент моей проклятой жизни.
Мало того, что отобрали любимого, так теперь и единственного друга пытаются убить.
... одного спасла от смерти. Что ж? Теперь второго тащите на плаху?
ЗА ЧТО?!
Я ТЕБЯ, СУДЬБА, СПРАШИВАЮ, ЗА ЧТО ТЫ ТАК СО МНОЙ?
Изгнать? Никто никогда не изгонял и не отпускал из Ордена Поверенных! Удар по престижу, по непоколебимой вездесущей власти Ордена. Никто этого не допустит. Аско этого не допустит! Самолично ради своей чертовой империи прикончит моего Матуа.
Он для него никто. Никто. А посему даже сомнения не будет, что важнее: репутация или один вшивый упырь.