Терпеливый жених
Шрифт:
— Я так и подумал, — сказал Баррет. — Лорд Фрезер также прибегал к их услугам.
Теперь граф понял, как грабители раздобыли его чек и даже подготовили документ к подписи.
Возможно, они рассчитывали проделать такой же трюк и с отцом Анселлы.
— Второй негодяй, раненный его светлостью, — продолжал мистер Баррет, — еще жив, но, по словам врачей, вряд ли протянет долго. Что касается третьего, то он содержится в тюрьме.
— Что ж, с ними по крайней мере покончено, — заметил граф.
— Полицейский также сказал мне, — добавил секретарь, — что они ограбили довольно много лавок в Оксфорде, и их ищут уже давно.
Оставалось лишь надеяться на то, что если третий разбойник предстанет перед судом, то на процессе не будет упомянуто ни о нем, ни об Анселле, и как можно меньше о лорде Фрезере.
На все это требовалось время.
Пока ничто не заставляло графа спешить с сообщением жене известия о болезни ее отца.
Мистер Баррет с готовностью предложил ознакомить гостя с расходной книгой и ввести в курс дел имения.
Граф согласился скорее для того, чтобы сделать секретарю приятное, но сначала попросил проводить его к лорду Фрезеру.
Его провели по лестнице наверх, в большую, богато обставленную спальню, где на огромной, закрытой бархатными шторами кровати лежал лорд Фрезер.
Неподвижный, с закрытыми глазами, находившийся без сознания, он казался не столь мрачным и неприятным, как тогда, когда пребывал в полном здравии.
Губы его были плотно сжаты.
В лице по-прежнему сохранялось что-то зловещее и жестокое.
Дежуривший у постели хозяина слуга поднялся и негромко сказал, обращаясь к гостю:
— Уверяю, ваша светлость, я сделал все возможное, но он остается в таком состоянии с того момента, как его принесли сюда. Не шевелится, не говорит.
Судя по тону голоса и выражению лица слуги, тот тоже боялся хозяина и сейчас опасался, что его могут обвинить в пренебрежении своими обязанностями.
— Не сомневаюсь, что вас не в чем упрекнуть, — успокоил его граф. — После такого удара человек, будь то мужчина или женщина, может очень долгое время оставаться в подобном состоянии.
Он вспомнил, что сестра его матери, перенесшая удар, пролежала целый год, прежде чем умерла.
— Ничего больше мы сделать не можем, — сказал слуга.
В его голосе по-прежнему слышались нотки страха.
Желая подбодрить несчастного, граф заметил:
— Я вижу, что и его светлости, и врачам повезло, что о больном заботится такой преданный и внимательный человек, как вы.
Заметно успокоенный словами гостя, слуга поспешил распахнуть перед ним двери спальни.
Провожая графа, он сказал:
— Благодарю вас за доброту, милорд. Если я могу сделать что-то для вас или ее светлости, я всегда к вашим услугам.
— Благодарю вас.
Спускаясь по лестнице, граф думал о том, как хорошо, что ни он сам, ни Анселла не живут в этом доме.
Если бы она находилась здесь одна, то наверняка пребывала бы в смятении и страхе, боясь, что если отец поправится, то возложит на нее ответственность за случившееся с ним.
Замок пронизывала мрачная атмосфера потаенного ужаса.
Лорд Фрезер создал обстановку, достойную его самого.
Все, что было неприятного в этом человеке, словно заражало сам воздух дома.
Комнаты как будто пропитались жестокостью, ставшей неотъемлемой чертой характера лорда Фрезера.
Выйдя на свежий воздух, граф облегченно вздохнул, покинув столь неприятное место.
Спеша сделать это, он даже забыл о сопровождавшем его мистере Баррете.
Секретарь догнал гостя уже на ступеньках и, явно нервничая, сказал:
— Я приготовил все документы для вашей светлости и хотел бы, чтобы вы взглянули на них.
Пришлось вернуться в кабинет, проверить расходную книгу, содержавшуюся в образцовом порядке, и поздравить мистера Баррета.
К счастью, дела не отняли много времени.
— Вы делаете все отлично, и я хочу, чтобы управление поместьем по-прежнему находилось в ваших руках. Поэтому не присылайте за мной, если в этом не будет крайней необходимости.
Видя, что секретарь удивлен его словами, граф объяснил:
— Сказать по правде, и это я говорю только вам, ее светлость, еще не знает о болезни отца. Мне не хочется, чтобы она приезжала сюда, посчитав, что к тому ее обязывает долг дочери.
Удивление мистера Баррета усилилось еще больше.
— Вы, конечно, знаете, как ваш хозяин относился к своей дочери, как обращался с ней и как она боится его.
— Да! Да, милорд, — пробормотал секретарь, — мы все знали это, но ничего не могли поделать.
— Конечно, нет! — ответил граф. — Но сейчас мисс Анселла, моя жена, и я не намерен подвергать ее каким-либо испытаниям. Я не позволю, чтобы ее запугивал собственный отец.
Он говорил твердо, рассчитывая, что мистер Баррет поймет его.
— Вот почему я хочу, чтобы вы посылали за мной только в случае крайней необходимости и как можно меньше распространялись о состоянии здоровья его светлости за пределами этого дома. Плохие известия, как вы знаете, разносятся быстро, а я не желаю, чтобы какие-либо дурные новости достигали ушей ее светлости.
— Понимаю, — сказал секретарь, — и обещаю вам, милорд, что передам эти указания и другим людям. Уверяю вас, все будут держать язык за зубами.
— Спасибо, Баррет, именно это от вас и требуется. Исполните все наилучшим образом. Надеюсь, я могу доверять вам.