Терпение дьявола
Шрифт:
– И что, людей не напрягает таскать в кармане кусок трупа?
– Так они не в курсах! Думают, добровольцы продают собственную шкуру. Понемногу отрезают. Ну в Индии же бабы продают волосы. И живот свой продают, чтобы выносить чужого ребенка. А некоторые даже органы продают, почку, там, за мешок риса. Почему нельзя толкануть кожу?
– Добровольцы? – помотал головой Ив. – Свое лицо продают целиком?
– Лица – это другое дело, их можно загнать дороже всего. Один африканский колдун купил у нас кожу с лица, чтобы сделать себе маску. Отстегнул
Марсьяль, прислонившийся спиной к двери, не сводил глаз с Жозефа. Ив размышлял, скрестив руки на груди; он тоже был ошеломлен.
– Кто-нибудь еще, кроме вас, торгует таким товаром? – спросил он спустя некоторое время.
– Без понятия. Но наш товар – самый топовый. Кожа чистая, гладкая, отличного качества, без синяков и изъянов. И куски большие. Высший класс! А иногда попадаются клевые и красивые татушки. Клиенты любят татушки – такие куски лучше всего продаются.
Парень говорил так, будто речь шла о дамских сумочках и кожаных куртках.
– Но… ты сам-то понимаешь, что это кожа… мертвых людей? – медленно произнес Ив.
– Так не я их убил! – возмутился Жозеф. – Я не при делах! Толкаю товар, вот и все! Ты жрешь говядину? И что, ты после этого убийца коровы?
Ив провел рукой по волосам – было заметно, что он в полной растерянности, но все же собрался и задал вопрос:
– Кто свел вас с поставщиками?
– Не знаю. Говорю же, это Селим и Ади…
– Они мне ничего не скажут, – перебил Ив, теряя терпение. – В лучшем случае заявят, что это твой замут. Хватит врать, иначе Марвену крышка.
– Эй! – опять занервничал Жозеф. – Я и так вам уже инфу слил, вы обещали, что мой брат…
– Я сдержу слово, если расскажешь все до конца!
Градус разговора подскочил, они уже почти орали, один громче другого. Потом в ярости уставились друг на друга. Наконец после долгого молчания Жозеф неохотно проговорил:
– Чудила. Его все называют Чудила. Он пришел и сказал, что у него есть для нас работа. Мол, знает в Лилле одного чувака, который будет нам поставлять уникальный товар.
– Кто такой этот Чудила? – спросила Лудивина, не сдержавшись.
Жозеф презрительно, хоть и не без интереса, покосился на нее.
– Один тип с района, – помолчав, все-таки ответил он. – Не такой, как мы с вами. Стремный чувак, как с другой планеты, больной на всю голову. – Парень постучал пальцем по виску. – Дурью накачивается так, что искры из глаз. Реально отмороженный. Поначалу мы его опасались, но потом дело пошло, даже вроде как доверять ему стали.
Ив снова взял допрос в свои руки:
– Это Чудила свел вас с преступной сетью в Лилле?
– Ну да. Только, кроме него, мы ни с кем из них не общались.
– А в чем его выгода? Он получает свою долю?
– Да.
– И где его найти, этого Чудилу?
– У нас на районе.
– В Ла-Курнев? [13]
– Да. Но у него нет адреса, живет
– Ну вот, Жозеф. Оказывается, можешь, когда хочешь, – сказал Марсьяль. – А сейчас мы поднимемся в комнату для допросов, и ты все это повторишь на видеокамеру.
13
Ла-Курнев – коммуна в 10 км от Парижа, застроенная в основном многоэтажными жилыми домами; большая часть населения – иммигранты.
Ив обернулся к Лудивине и Сеньону – те поняли без слов, что в их присутствии больше нет необходимости, и вышли. Им было чем заняться.
Для начала заглянули в кабинет к полковнику Жиану и доложили ему обстановку. Полковник выслушал молча, никак не отреагировав. Этот сорокалетний, подтянутый, с короткой армейской стрижкой и скупыми точными жестами человек занял место Априкана, когда Лудивина с Сеньоном вернулись из Квебека, измученные, чудом уцелевшие в той бойне, новостями о которой несколько недель пестрели все СМИ. Это было дело десятилетия, если не века. Жиан оказался крепким командиром, способным возглавить Парижский отдел расследований после того, что тот пережил. Кусок гранита, из которого не выдавить эмоций.
– Результаты обысков? – коротко спросил он.
– Я навела справки сразу, как пришла, – сказала Лудивина. – С обысками еще не закончили, но уже нашли кучу денег и оружия.
– Хорошо. Бригада по борьбе с наркотиками продолжит работу с этой бандой. Хоть товара при них ночью, во время гоу-фаста, не было, надо, чтобы ребята перетрясли все их тайники. Мне нужно предъявить прокурору что-нибудь убедительное.
– А кожа? Это же экстраординарный случай, разве нет?
Жиан пару секунд сверлил Лудивину взглядом, и она уж было отчаялась, решив, что дело от нее ускользает.
– Ванкер…
Она сглотнула, снова почувствовав надежду.
– Да, полковник?
– Расследованием по делу о торговле человеческой кожей займется ваша группа. Вы будете ответственной. Мне нужны все подробности, от начала до конца.
Лудивина воспряла духом. В кабинете она была единственной, у кого на губах появилось подобие улыбки.
– И не гоните волну. Никакого общения с прессой, – добавил полковник. – Такие расследования нельзя предавать огласке.
– Можете на нас рассчитывать.
Едва оказавшись в коридоре, Лудивина ткнула Сеньона кулаком в плечо:
– Пошли! Мы едем в Ла-Курнев!
– Как это? Без подкрепления и бронежилетов? Ты спятила?
– Вообще-то, нет. У нас двоих больше шансов остаться незамеченными, чем у трех грузовиков Национальной жандармерии.
Лудивина зашагала к выходу, светлые кудряшки бодро заплясали на затылке. Сеньон поспешил следом за коллегой.
– Да-да, ты спятила, Лулу, – пробормотал он на ходу. – А я, как дурак, тебе потакаю…