Terra Insapiens. Небеса
Шрифт:
– Что теперь делать?
– Не знаю…
Паскаля видимо бил озноб. Дрожали руки, дрожали губы.
– Спокойно, спокойно! – раздался откуда-то сверху голос Адама. – На первый раз достаточно. Роджер! Иллюзион стоп!
Свет моргнул, и они увидели небо над Замком. Адам стоял перед ними, улыбаясь.
– Что это было? – недоумённо спросил, поднимаясь с земли, Артур. – Мы спали и видели сон?
– Можешь считать так, – ответил Адам. – Только это был сон наяву.
Паскаль сидел на траве и его продолжало знобить. Адам подошёл к нему, присел
– Ну успокойся. Это всего лишь кино, всего лишь иллюзион.
Когда Паскаль наконец успокоился, он спросил, глядя на Адама:
– А почему вы позволили себя застрелить?
– Видишь ли, – шутливо ответил Адам, – у него было преимущество передо мной. Он практиковался в стрельбе по людям, а я – нет. Честно говоря, я целился мимо. Неприятно убивать даже виртуальных людей.
– А что вы почувствовали, когда пуля попала в вас?
– Ничего… Я сразу очутился здесь. Погибший выбывает из игры. Это правило иллюзиона, да и виртуальных игр тоже.
– А сэйны разве играют в компьютерные игры? – спросил Артур.
– Почему нет? У них есть пять процентов на личный досуг. А на низших ступенях – солдаты, сержанты – это даже поощряется. Но у сэйновских игр есть принципиальное отличие от компьютерных игр человечества.
– Какое?
– Абсолютный запрет на насилие в отношении к представителям своей цивилизации. У них в играх не встретишь, чтобы один сэйн убивал другого, даже если этот другой какой-нибудь отщепенец и предатель. Нет, абсолютный запрет. И это мудро. В этом они разумнее человека. Пострелять можно коварных инопланетян или зверушек, например, трумэнчиков или человечков.
– Этот запрет вызван моральными соображениями? – попытался прояснить для себя Артур.
– Да какие моральные соображения! Если вся мораль сэйнов заключается в одном – беспрекословное подчинение Великому Разуму. Скажет им Великий Разум – это хорошо, а вот это плохо. Значит, так оно и есть. Никаких сомнений. Скажет им он завтра всё наоборот. Значит, будет всё наоборот. Вот и вся мораль.
Адам вздохнул и задумался.
– Я могу понять смысл запрета из обыкновенных, житейских соображений. Тому, кто убил в компьютерной стрелялке сотню человек, уже проще убить человека в реальной жизни. Это просто медицинский факт. Снижается психологический барьер. Поэтому насилие по отношению к сэйну – это табу в их играх.
– А где я могу поиграть в их игры? – загорелся Паскаль. – Они пришлют нам свой компьютер?
– Всё будет, когда прояснится ситуация с нашим проектом. Я надеюсь, в положительную сторону.
– Кино возвратилось к своим истокам, – рассказывал Адам. – Если помнишь, раньше кинотеатры назывались «иллюзион». Вот таким полноценным иллюзионом кино и стало. Трудно отличить реальность от иллюзии. Вернувшись в свой мир, всё ещё сомневаешься – а вернулся ли ты или это продолжается иллюзион?
– Однажды, – он оживился, – я был тем, кто нёс крест за Христа на скорбном пути. Капли пота падали в дорожную пыль, солнце пекло невероятно. Стражники грубо погоняли, как каким-то скотом. Один раз даже хлестнули меня плетью, чтобы пошевеливался, не задерживал процессию… И это был не вымысел, не сценарий, всё было доподлинно сверено с реальными событиями.
– Наверно режиссёры исторических фильмов теперь пользуются машиной времени? – спросил Артур.
– Ошибаешься! Им она как раз не нужна. Да и раньше была не нужна. Я смотрел ваши фильмы. Если бы режиссёр и продюсеры фильма «Троя» отправились посмотреть на реальную троянскую войну, они бы возмутились: «Нет! Ну это полный отстой! На этом не заработаешь даже на ведёрко поп-корна.» И, вернувшись, всё равно создали бы картину, на которой можно хорошо заработать, а не ту, по которой можно учить историю.
– А что не так с фильмом «Троя»? – удивился Паскаль. – Мне он нравится.
– Да ради бога! Для этого и работали режиссёр и продюсеры, чтобы он тебе нравился. Но реальная троянская война была абсолютно другой. Можешь мне поверить, я её наблюдал в темповизоре.
– Это ещё что такое? – заинтересовался Артур.
– Визуальная машина времени. Ты никуда не перемещаешься, остаёшься там, где был, но можешь наблюдать на экране темповизора события прошедших времён.
– Это интересно! – заинтересовался и Паскаль. – А нам подгонят такой темповизор?
– Надеюсь… Я сам любитель визуальных путешествий по времени.
– И как было на самом деле – в троянской войне? – вернулся Артур к старой теме.
– Если бы Парис и Елена проходили кастинг на роль в фильме «Троя», у них не было бы ни единого шанса, – категорично заявил Адам. – Представление о красоте у Голливуда обывательское. Красоту Елены, он бы точно не оценил. Сам городок Троя был меньше того макета, что слепили в Голливуде. И окружён он был глинобитными стенами. И участвовали в осаде и обороне не тысячи красивых героев, а всего лишь три сотни мужиков – и с той, и с другой стороны. Голливуд – это красивая картинка, реальная история его никогда не интересовала. Голливуд – это про деньги. За красивую картинку платят деньги. За реальную историю – нет.
– А троянский конь был на самом деле? – спросил Артур. – Или это тоже выдумка?
– Троянский конь был, но он не был таким большим, как его обычно изображали, – ответил Адам. – Он был всего лишь в три раза больше реального коня, и этого было достаточно, чтобы в нём спрятался один маленький паренёк. Ночью он вылез из коня, перерезал ничего не подозревающую стражу у ворот, после чего открыл ворота ахейцам.
– Это же можно преступления раскрывать с помощью вашего темповизора! – осенило Судью, который давно с интересом прислушивался к разговору. – Можно вернуться на место и время происшествия, и увидеть своими глазами преступника и его преступление. Какая ценная штука!
– Значит, ты у нас киномеханик, – сказал Паскаль, глядя на Роджера.
– Я сам обожаю иллюзион. Это было единственное развлечение в моём долгом заключении на складе.
– А какие фильмы смотришь? – спросил Артур.
– Я сам сочиняю себе фильмы.
– Ух ты! Так ты ещё и режиссёр. И что происходит в твоих фильмах?
– Если коротко, я становлюсь сэйном десятого уровня и общаюсь с ВеРа напрямую.
– От скромности ты не умрёшь, – заявил Паскаль. – Может быть, ты ещё ему советы даёшь?