Территория нелюбви
Шрифт:
— А тебе не рановато об этом знать? — Алекс розовеет.
— Да я ещё тебя научу! У меня, чтоб ты знала, чёрный пояс по Камасутре! — я оглядываюсь на сестру, зависшую с раскрытым ртом, и спешу успокоить: — Не волнуйся, пока только в теории. Но я над этим работаю. Так что, было у вас с Вадиком?
— Когда будет, я сообщу тебе первой.
Ну, тогда, возможно, у меня ещё есть время вправить кое-кому мозги.
— Ай, а ты же, вроде, летом говорила, что у тебя парень наклевывается.
Отрезать бы мне
Кирилла Андреевича я никогда и ни с кем не обсуждала, и непонятно, кто меня в тот раз дёрнул за язык.
— Наживка не по вкусу оказалась, — говорю как есть.
— Он что, слепой? — искренне возмущается Алекс.
— Нет, он взрослый и очень порядочный, — я почему-то испытываю потребность защитить Кирилла. — У него девушка есть, и она блондинка… Красивая. Да какая разница, если он всё равно сейчас живёт в Австралии.
— Почему в Австралии?
— А почему нет? — я пожимаю плечами. — Была бы у меня возможность, я бы тоже там пожила немного — прикольно же.
— А давай его найдём! — встрепенулась Алекс и схватилась за телефон. — Он есть в сетях?
— Зачем его искать? Аль, да он шарахается от меня, как чёрт от ладана. Боюсь, он даже здороваться со мной не станет.
— Да? А вот это мы ещё посмотрим! Давай сюда инфу, сейчас мы его встряхнём! И правильный вкус заодно привьём.
8.6
Мне восемь лет.
— Натаскалась, гейша беспутная? — встречает меня бабка Валя, уперев руки в крутые бока. — Ты только взгляни на себя! Фу, гадость гадкая!
Я разглядываю свои чумазые ладони, грязную одежду, опускаю взгляд на сбитые колени. Вроде, ничего необычного и совершенно ничего, что могло бы подтолкнуть меня к разгадке непонятного слова. Чтобы меньше нервировать противную бабку, прячу руки за спину.
— Ба, а гейша — это кто? — ничего приятного и доброго я даже не надеюсь услышать, но выяснить же надо.
— А это как раз вот такие шалопутные девки, которые с мужиками целыми днями вошкаются.
Понятнее не стало. И соседские мужики, с которыми я весь день провошкалась на спортивной площадке, вряд ли окажутся полезнее в этом вопросе. Я оглянулась через плечо на мастерскую, в которой с самого утра дед колдовал над своими драгоценными снастями.
— Дед, а гейша — это кто? — я застыла в дверном проёме мастерской.
— А ты где это услышала? — дед оторвался от своего занятия, смерил меня внимательным взглядом и посуровел.
— Бабка на меня так сказала, потому что я с пацанами в футбол играла.
Дед Миша громко рассмеялся.
— Это твоя бабка не иначе как сослепу ляпнула. Какая ж ты гейша? Ты просто чумазый хулиганистый шпанёнок, а гейши… они прекрасные…
— А
— Гейши — это удивительные создания, — мечтательно проговорил дед Миша. — Их дивная красота, изысканная грация и изящная женственность отточены до остроты самурайского меча.
Перед мысленным взором нарисовался сверкающий на солнце тонкий серебристый клинок…
Кру-уто! Но непонятно.
Наверное, именно это и отразилось на моей растерянной физиономии, потому что дед Миша хмыкнул и продолжил:
— Гейши очень умные и сообразительные, им ничего не надо повторять дважды.
Я мигом захлопнула распахнувшийся для вопроса рот.
— У гейш замечательный характер и прекрасные манеры… Ну-у, то есть поведение по-нашему. Это очень вежливые, прилежные и культурные девочки. Они хорошо учатся в школе, всегда чистенькие, опрятные и очень приятно пахнут цветами.
Я тяжело вздохнула и снова с грустью взглянула на свои руки.
— Гейшами все восхищаются, их любят и хотят с ними дружить…
— Они как наша Стефания?
— Э-э… почти, — неуверенно согласился дед. — Но я раскрою тебе один маленький секрет — гейши живут в Японии.
— Правда? — я взволнованно оживилась. — А Сашка сказал, что мама меня тоже привезла из Японии…
— Сашка твой — брехливый, толстый и рыжий дурачок, поняла? Это его аист неизвестно откуда приволок, да надорвался, бедняга, и уронил над нашим двором головой вниз. Вот он теперь и рассказывает всякие глупые небылицы. А ты и уши развесила! Запомни, ты у нас настоящая украинская красавица! Только надо тебе умыться и переодеться. И тогда будешь красивее любой гейши. Усекла?
— Ага, — я вытерла грязной ладонью грязный нос и дед хмуро заметил:
— И вот ещё что, — он наклонился ко мне с заговорщическим видом, — ты про гейш лучше никому не рассказывай. Кроме меня, всё равно никто про них правду не знает, вот и придумывают всякие глупости. Это будет нашим с тобой большим секретом. Всё поняла?
Воодушевлённая общей с дедом тайной я охотно закивала.
Потом мы ещё не раз возвращались к этой теме, и дед с удовольствием рассказывал мне истории про умных, красивых и героических девочек. В основном сочинял, конечно, но об этом я узнала гораздо позднее, когда сама начала интересоваться историческими фактами о гейшах. Но тот, самый первый наш разговор, каким-то непостижимым образом повлиял на мою дальнейшую жизнь…