Территория войны
Шрифт:
— Да мы и не говорим вам, что вы тут при чем, просто это и вас касается? Я думаю нам по этому поводу и надо поговорить!
— Хм, не знаю, Илюха Люгер… может это кто и другой с такой фамилией… — обречено буркнул Люгер. — Откуда мне знать, что вообще это не подстава?!
— Да какая там подстава? Вот посмотрите? Может, и подчерк узнаете? Тогда разговорчивым станете?! — накинулся на него Хвалько и протянул бумагу.
Люгер нерешительно встал со стула и, подойдя к столу — осторожно взял протянутый ему листок.
На лице Ильи Владимировича в первую секунду, не было, не каких эмоций. Но прочитав список Люгер помрачнел и закрыв глаза неуверенно опустился на стул. Изо рта у него вырвался не то стон, не то тихое проклятие.
— Ну, так что? — нервно спросил Хвалько.
Он буравил Люгера своим взглядом.
— Да… Мне знаком этот подчерк… Откуда у вам эта бумага. Я вижу это копия. Где подлинник?
— Вы слишком много вопросов начали нам задавать! — осадила его Воропаева. — Сначала вы нам ответите на вопросы, затем мы вам свои предположения и домыслы, расскажем.
Люгер расстегнул верхнюю пуговицу рубашки и расслабил галстук. Его кожа на шее покраснела. Крупные капельки пота выступили у него на лбу. Помолчав, он тяжело вздохнул и сказал:
— Я так и знал. Я так и знал! — неожиданно он опустил голову к себе на колени и зарыдал, словно ребенок. — Господи!!! Господи почему!!! Скотина! Я столько ему сделал!
Воропаева встала со стула и налив из графина в стакан воды — протянула его Илье Владимировичу.
— Успокойтесь! Успокойтесь! Кто скотина, кому вы так много сделали?!
Но Люгер продолжал рыдать. Лишь через минуту он оторвал голову от колен и красными от слез глазами посмотрел на Елену:
— Где вы это нашли? Где? Когда это может быть?! Я боюсь?
— Прекратите истерику! — Воропаева плеснула ему из протянутого стакана в лицо водой.
Люгер хлюпнув — вытер мокрые щеки и, несколько раз громко икнув, ответил:
— Я знаю, что вы уже знаете! Теперь знаю…
— Что вы знаете? Что мы знаем? Отвечайте? Гражданин Люгер! — вскрикнул Хвалько.
— Если бы мы знали, то не спрашивали у вас. А так. Нам — очень нужны ваши показания! — миролюбиво, словно уговаривая, добавила Воропаева и погладила Илью Владимировича по плечу.
Тот дернулся как капризный ребенок:
— Отстаньте от меня! Я боюсь! Боюсь!
— Будете запираться. Тогда мы вам точно ничем помочь не сможем! Ну, так — чей это подчерк, который вы так испугались?
Люгер, обречено взглянул на нее — глазами приговоренного, к смертной казни. Покосившись на Земского, он спросил:
— А это кто за человек? Почему вы его привили сюда и допрашиваете меня в его присутствии?!
— Не бойтесь, он ничего вам плохого не сделает. Напротив, именно он нам и рассказал про этот список. В котором — ваша фамилия стоит, рядом с покойниками. Так что это за подчерк?
Илья Владимирович, вновь заплакал и, опустив глаза тихо прохлюпал в ладони:
— Это Борц. Это Антон Сергеевич Борц! Это его подчерк! Но почему? Почему?!
Хвалько удовлетворенно покачал головой и покосился на Земского. То развел руками:
— Я же говорил вам! Все сходится. А вы меня в камеру!
— Помолчи пока Алик! — отмахнулась Воропаева.
Она склонилась к Люгеру и спросила:
— А почему. Как вы думаете — он внес вас в это список?
И тут Люгера прорвало. Он, упал на колени и, схватив за ноги Елену — забормотал:
— Я давно подозревал, что Борц начал подметать следы! Он давно начал вести нечестную игру! Он давно поставил меня на одни весы с этими Путятиными!!!
Воропаева попыталась оторвать его руки от своих ног, но не смогла. Елена с взглядом полным просьбы о помощи посмотрела на Хвалько. Тот опустился рядом с Люгером на колени и силой оторвал его руки от Елены.
Тяжело дыша — Игорь буркнул:
— Ну, теперь то выпейте воды и давайте поговорим! Пора уж пора!
Люгер вновь изменился. Он, неожиданно успокоился и, встав с колен сел на стул, и отряхнул брюки:
— Все началось два года назад. Он привел в банк этих Вику и Стаса… Стас еще тогда не был вице мэром. Когда все началось в банке, у нас шло хорошо. Клиенты были. Борц мне доверял. Я дела вел в порядке. Но когда пришел этот Путятин. Все пошло на перекосяк! Начались, какие то сомнительные сделки! Они приводил, каких то сомнительных людей! Заставлял меня подписывать счета! Я подписывал!
— А почему вы сами не пришли в милицию, прокуратуру? — спросила его Воропаева.
— Я боялся! Боялся! Во первых Борц пообещал меня выкинуть с работы. Пообещал уволить, а во вторых — я боялся за свою жизнь! Вы еще не знаете — кто такой Борц. Он страшный человек! И я уверен, он бы сдержал свое слово и убил меня!
— Хм вот как?! А, что вы думаете — он убил Путятиных? Это его рук дело? Он мог это сделать?
— Конечно!!! Это он! Кто же еще?! Зачем ему эти два дурака были? Они уже отработали свое! Они лишние в его игре!!!
— Какой игре? О чем это вы? — насторожился Хвалько.
— А вы как будто не знаете? Если уж к вам эта бумага попала — список этот чертов! То наверняка все про банк мой знаете. И привезли сюда меня не случайно? Зачем вы тут передо мной разыгрываете все это? Я и так боюсь! Вы лучше подумайте, как мне безопасность обеспечить! — испуганно говорил Люгер.
— И все — таки, расскажите все сами. Так будет лучше. У нас, конечно — есть определенные догадки, но лучше будет, если мы услышим все из ваших уст! — резонно заметила Воропаева.
— А, что рассказывать? Борц кстати ваш бывший коллега, и вы должны о нем многое знать. Он профессионал в некоторых делах, особенно в оперативной работе. Некоторые элементы ментовской деятельности он перенес и в банковское дело. Жесткий контроль. Жесткая дисциплина. Он давил на клиентов. Собирал на них компрамат. У него целая бригада помощников. Но я ничего определенного вам не скажу. Он по этому поводу со мной не распространялся. И все совещания у него были закрыты. Так сказать для узкого круга. И резко реагировал на все попытки вмешаться в его дела. Вот и все. — Люгер развел руками и посмотрел на Воропаеву.