Территория захвата
Шрифт:
Прапорщик замолчал, а Денис неожиданно вспомнил слова Бережного и про себя подумал: «А ведь прав милицейский полковник, бандит потерял страх перед законом. Потому и беспредел».
— Я Лехе сказал, — скрипнув зубами, продолжил прапорщик, — если он, стервец, не будет жить по-человечески, то я с ним поступлю, как Тарас Бульба со своим сыном. Сам породил, сам и убью…
Глава 7 В сердце пустыни
— Такой маленький, — проведя рукой по отполированной поверхности защитного пенала, произнес на арабском языке с нескрываемым восторгом мужчина в белой одежде свободного покроя, — такой ласковый. — Подушечки пальцев нежно погладили хромированное покрытие, и тут же рука дернулась, как от удара электрического тока. — И такой страшный, как джинн из лампы Аладдина. Если его выпустить из своего убежища, он может страшных дел натворить.
— Для этого его и создавали, — меланхолично ответил Мустафа Девлин, разлегшись среди подушек на ярком ковре и время от времени прикладываясь к чубуку золоченого кальяна, табак в котором был смешан с доброй порцией опиума. Как истинный мусульманин, Мустафа совсем не употреблял алкоголь, но время от времени снимал напряжение наркотиками. А после афганского сафари, хоть все и прошло без малейших осечек, требовалось расслабиться.
Задерживаться в Пакистане с ядерным зарядом боевики долго не могли, впрочем, в этом не было необходимости. Их встретили на границе, и проводник, высокопоставленный чин военной полиции, доставил группу на военно-воздушную базу, где уже стоял «под парами» транспортный самолет.
Четыре часа, и «Атлантик» с эмблемой ВВС Пакистана приземлился на военном аэродроме Саудовской Аравии. Дальше путь Девлина и его боевиков лежал в глубь страны, в самое сердце Аравийской пустыни, чтобы скрыться от посторонних глаз в тени одного из немногочисленных в здешних местах оазиса.
На небольшом участке, где из глубины песчаника бил живительный источник, под огромными зелеными шапками многометровых пальм спрятались комфортабельные коттеджи. Здесь время от времени жили те, кого искали спецслужбы по всему миру, в основном это были известные террористы. Дюжина верных слуг обеспечивала комфорт и покой «гостей», полсотни обученных и вооруженных самым современным оружием охранников были готовы в любую минуту дать отпор кочующим по пустыне бедуинам.
Человек в белых одеждах, встретивший боевиков, не был хозяином оазиса, хотя и посещал это место довольно часто. Имени его никто из находившихся здесь не знал, а обращались, почтительно называя Шейхом.
Он был отпрыском королевских кровей, но его предкам повезло гораздо меньше, чем другим пустынным принцам. Во второй половине двадцатого века в этих краях нашли нефть, а земли, принадлежавшие его роду, оказались бесплодными. И вскоре богатые соседи просто растворили род Шейха в себе.
То малое, что досталось последнему из отпрысков некогда могучего королевского рода, позволило ему получить гуманитарное образование сперва в Лондоне, потом в Париже. Знаток истории, литературы и психологии, а также свободно говорящий на полудюжине европейских языков, Шейх вдруг сообразил, что может неплохо зарабатывать, выступая в роли посредника.
Зная уклад жизни и обычаи как Востока, так и Запада, он мог лавировать в этих двух стихиях, как рыба в различных течениях. Вспыхнувшая в то время волна террора как нельзя лучше способствовала обогащению королевского отпрыска.
В силу особенностей своего бизнеса Шейху приходилось одновременно иметь дело с лидерами террористических группировок и главами правительств, арабскими боевиками и агентами спецслужб. Все это время он балансировал на лезвии бритвы и понимал, что рано или поздно сорвется.
Но неожиданно судьба смилостивилась над отпрыском королей пустынных кочевников. Несколько лет назад во время переговоров о выкупе американской журналистки, похищенной боевиками в Бейруте, Шейха самого оглушили и похитили. Очнувшись через сутки, он, к своему большому ужасу, узнал, что находится далеко от Ливана, очень далеко. На другом конце света.
В тихой усадьбе на берегу вялотекущей реки среди белоснежных берез и пушистых елей он встретился с человеком абсолютно обычной наружности, за которой скрывался великий и ужасный… нет, имя, которое Шейху было хорошо известно, он даже в мыслях не произносил.
После короткого диалога арабскому принцу было сделано предложение, как сказано в классике современной американской литературы, от которого отказаться было просто невозможно.
Суть предложения была проста: Шейх будет заниматься тем, что он умеет делать лучше всего. Но только на этот счет никакой самодеятельности, теперь он работает под «крышей». Вернее будет сказать, что арабский принц должен исполнять поручения всего лишь одного клиента, за что тот обеспечивает защиту и режим наилучшего творческого производства. Гонорар за эту работу, соответственно, увеличивался на несколько порядков.
Кто же откажется от такого предложения?
И началась работа, то, чем раньше занимался наследный принц, теперь казалось ему не более чем игрой на видеоприставке.
Шейх редко долго находился на одном месте, все больше мотаясь по миру. Он играл в политику, и играл по самым крупным ставкам.
Выезжая в Африку, встречаясь с каким-то третьесортным вожаком местных разбойников, предлагал тому помощь деньгами, оружием, а главное, поддержкой средств массовой информации. Вождь, конечно же, соглашался, и через полгода в какой-нибудь всеми забытой стране происходил государственный переворот или вспыхивала гражданская война. Впоследствии на территории этой страны обнаруживались залежи нефти, газа, меди, урановой руды или других подобных полезных ископаемых, которые новый глава государства отдавал тому или иному (в зависимости от ранних договоренностей) западному концерну в разработку. Но не только в Африке бывал Шейх, посещал также восточные страны и бывшие республики Советского Союза.
Здесь, конечно, приходилось работать куда тоньше, чем в джунглях Черного континента, встречаться с влиятельными чиновниками, видными лидерами политических партий, парламентариями и всевозможными оппозиционерами. Рассказывать этой разношерстной публике об ужасах варварского коммунистического прошлого, дикости нынешнего капитализма и всячески восхвалять западные ценности. В конце концов все заканчивалось тем же, что и с чернокожим вождем. Привозя с собой чековую книжку на несколько миллионов долларов, Шейх возвращался без таковой, но уже вскоре в стране, которую он недавно осчастливил своим визитом, возникали волнения с демонстрациями, листовками и митингами протеста, политические распри. Парламент и правительство втихую (если, конечно, хотели остаться при своих портфелях) принимали тот или иной нужный закон, обогащавший какую-нибудь западную фирму.
Время от времени посредник задумывался о происходящем. Вывод напрашивался сам по себе — работая на благо разных фирм и корпораций, в то же время он поднимал доход биржи, где то поднимались, то падали котировки акций. Кто-то на этой игре наживал миллионы, кто-то проигрывался подчистую. Проиграть не мог лишь тот, кто заранее знал конечный результат, а он, Шейх, был именно тем человеком, что этот результат обеспечивал.
Принять участие в биржевой игре он не решался, еще неизвестно, как отнесется хозяин к его сообразительности, слишком умных никто не любит. К тому же от каждой сделки он получал щедрые комиссионные, и это его вполне устраивало.