Террор в Македонии
Шрифт:
Здесь прокатилась широкая волна резни и погромов. Настоящая кровавая оргия. В одном лишь вилайете Приштина сожгли двести деревень, разрушили около тысячи домов, убили шестнадцать тысяч ни в чем не повинных людей! Шестьдесят тысяч оказались накануне зимы без крова и куска хлеба.
Соседние вилайеты Монастир и Салоники пострадали не меньше. Вся часть Оттоманской империи, куда входила Македония, напоминала мрачный погост на выжженной пустынной земле. Нищета, голод, разруха. Мирный трудолюбивый народ, попранный и раздавленный грубым сапогом турецкого захватчика, находился в состоянии агонии.
Власти мобилизовали триста тысяч солдат и офицеров, разместив их по всей территории Македонии.
Призвали всех албанцев, курдов и башибузуков Малой Азии. И эта орда беззастенчиво грабила, жгла, насиловала и убивала в свое удовольствие.
Подлинным хозяином и вдохновителем всех беззаконий был Марко. Он пользовался неограниченной властью и полным доверием его величества падишаха. За проявленное усердие и верную службу албанцу пожаловали самые высокие чины, звания и титулы. Но особенно оценил Марко-бей щедрость султана, когда тот даровал ему крупную дотацию в миллион пиастров, что по местному денежному курсу составляло более двух миллионов.
Казна была пуста, но Марко это не пугало. Он соберет нужную сумму со своих подданных. Более того, вместо разрешенных двух миллионов он вырвет' у них четыре. Излишек средств пойдет на взятки й подкуп нужных людей. Те из христиан, кому удалось уцелеть, еще получат свое!
Со всех сторон шли известия о новых грабежах, насилиях и массовых убийствах. При полном бездействии и преступном попустительстве властей в этом не было ничего удивительного.
Случаи творящихся в Македонии бесчинств стали приобретать все более широкую известность. По всей Европе поднялась волна протеста. Активно подключилась пресса, призывая цивилизованный мир к состраданию несчастным жертвам террора и к милосердию. Возникло некоторое движение и на правительственном уровне. По дипломатическим каналам предприняли несколько робких попыток обратить внимание султана на происходящее и даже потребовать от него проведения некоторых реформ. Тот, естественно, обещал подумать и заняться этой проблемой. Но Восток, как известно, понимает лишь язык силы, поэтому турецкий правитель только посмеялся над жалостливыми европейцами и дал разрешение на новые погромы. Ждали лишь повода, подходящего случая, чтобы начать новую кровавую бойню.
Наконец усталый караван прибыл в Эгри-Паланку. Перегонный завод находился на окраине. Несколько зданий под черепичными крышами, окруженные крепким каменным забором. Высокая труба. При шуме приближающегося цветочного поезда тяжелая дубовая дверь открылась и пропустила осликов во двор. Сразу прибежали человек двадцать крепких мужчин в одних рубашках, вероятно, рабочих завода. Радостными восклицаниями они приветствовали прибывших:
– Ну, наконец-то!
– Какое счастье!
– Целы и невредимы!
– Слава Богу!
Старый Тимош неожиданно преобразился. Он как бы расправил плечи, стал выше ростом, вскинул голову, в глазах появился живой блеск.
Не отвечая на радостные приветствия и даже не пожав протянутые руки, он коротко и сухо приказал:
– Тревога! Нельзя терять ни минуты. За нами может быть погоня, я это чувствую. Проклятый капитан явно что-то заподозрил.
Энтузиазм встречи сразу погас. Мужчины бросились к спокойно стоящим осликам, сняли тяжелые корзины и тут же во дворе, без всяких предосторожностей, вывалили их содержимое прямо на землю. После тряской перевозки и подобного бесцеремонного обращения нежные розовые лепестки имели весьма плачевный вид. Однако странных перегонщиков розового масла это, казалось, нисколько не волновало.
В каждой корзине оказались спрятанными по два карабина с патронами! Вновь раздались восклицания:
– Здорово! Манлихеры [130] мелкого калибра.
– Какие славные игрушки! А какова дальность стрельбы?
– Более пятисот метров! – серьезно ответил Тимош.
– И сколько их?
– По два в каждой корзине. А всего сто двадцать штук. Отличное оружие с прекрасными качествами: дальность, прицельность, поражающая способность!
130
Манлихер – магазинное ружье, названное по имени изобретателя– немецкого инженера Манлихера Фердинанда (1848—?).
– И такие удобные, легкие!
– Штыки есть!
– А патронов сколько?
– Двести на каждый карабин.
– Ух как много! Тяжело, наверное, было бедной скотине?
– Нормально. Сто штук патронов весят около двух килограммов.
Вся группа деловито направилась к большому зданию. Внутри помещение было заполнено баками, медными чанами с отводными трубками, бутылями различной формы, откуда исходил приторный до тошноты розовый аромат.
На полу в углу стояла большущая бродильная емкость, наполненная кипящей жидкостью. Оттуда поднимался белый пар. Все остановились в ожидании. Тимош достал из кармана нож, раскрыл его и просунул лезвие между двух плит. Под легким нажимом одна из плит поднялась, под ней оказалось пустое пространство, в глубине которого находилось массивное железное кольцо. Тимош с силой потянул за него. Подчиняясь какой-то неведомой силе, емкость дрогнула и начала медленно смещаться в сторону, обнаружив вход в глубокий колодец, куда круто уходила вниз деревянная лестница.
Мужчины по очереди спустились туда, сложив груз, и отправились за новой частью оружия и боеприпасов. Действовали они быстро и споро, и через десять минут все было кончено.
– Уф! Успели! – облегченно вздохнул Тимош. Потянув опять за кольцо, он вернул тяжелый чан на место, наглухо закрыв вход в колодец. Плиту опустили. Ничто больше не говорило постороннему глазу о существовании превосходного тайника. Люди как ни в чем не бывало разошлись по своим рабочим местам. Здесь производили не только эфирное масло, но и розовую воду. Процесс был сложный, требовалось много разных операций.
Тимош тем временем свистнул, открыл входную дверь и выпустил сбежавшихся на привычный сигнал осликов пастись на луг. Со времени прибытия каравана прошло пятнадцать минут.
Оба погонщика отправились в другое помещение, где жил персонал. Странная вещь, здесь находились всего две или три женщины и совсем не было детей. Тут пришедших тоже встретили улыбками.
– Я бы не прочь привести себя немного в порядок, – обратился Андрейно к своему спутнику. – Помыться как следует и надеть более пристойный наряд.
– Имеешь право, – улыбнулся Тимош. – Впрочем, ты мне и такой нравишься! Потерпи еще немного. Давай сначала поднимемся к телеграфу. Мне кажется, там нас ждет какой-нибудь сюрприз.
Погонщики поднялись наверх. Толкнув дверь, они оказались в темном коридоре, в конце которого находилась лестница, ведущая еще выше. Она заканчивалась люком. Приподняв крышку, оба оказались на чердаке, разделенном перегородками на множество отсеков, заваленных всяким хламом. Пробравшись через кучи мусора, мужчина и мальчик ползком пролезли через узкое отверстие и проникли в маленькую клетушку, где едва могли поместиться четыре человека. Чуланчик, похожий на голубятню, освещался через крохотное окошко шириной с ладонь. Вся мебель состояла из стола, за ним сидел мужчина, сосредоточенно занятый своим делом.