Террорист номер один
Шрифт:
Подполковник Андрейченко ненадолго задумался.
— Неплохо… Пожалуй, про инопланетян я докладывать не буду, до них ведь если и дойдёт, то ещё очень не скоро, как я понял. Да и насчёт мракобесий, пожалуй, пока не стоит начальство беспокоить. Чем посоветуешь заняться мне?
— Для начала теневой экономикой. Выявить, поставить под контроль и обложить данью. Это даст вам важный практический опыт, который обязательно впоследствии пригодится. Передайте его высокопревосходительству, что я считаю вас лучшей кандидатурой для контроля процесса управляемой коррупции.
— Мне
— Вам понадобится практический опыт использования чужих пороков для достижения своей цели. Пороки можно стравливать между собой, заставлять их терзать и ослаблять друг друга. А контроль над теневой экономикой даст вам бесконечное количество материала для опытов.
— Я доложу, Максим.
— До свидания, Виктор Иванович.
Заговорщики. Маршал Ахромеев
База подготовки спецназа КГБ в Балашихе. 23 июля 1984 года.
Труднее всего начать разговор в ситуации «ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь». Если знаешь, что заговор существует, то отыскать его следы не так уж сложно, тем более, с возможностями начальника Генерального штаба ВС СССР. При том, что заговор этот уже серьёзно влияет на международную политику. На намёк, что им есть, что обсудить, генерал-лейтенант Дроздов пригласил Ахромеева с Ивашутиным посетить Балашиху для обмена опытом и оперативными данными. Проявил уважение, встретил лично, провёл по территории, ответил на все вопросы. Почему все в масках? Так ведь здесь не только база «Вымпела», но и курс «Выстрел, через который прогнали уже целую дивизию офицеров Комитета. В целях экономии средств, вот все и масках. Курс «Выстрел» курирует генерал-полковник Бобков, он как раз у себя, приглашает нас на рюмку чая.
Бобков тоже был очень любезен, рассказал про свой «Ад и Израиль», как он, не жалея своего здоровья, выбивал для него фонды, а в итоге заслужил прозвище «обергруппенфюрер».
«Ты знаешь, что я знаю, что ты знаешь далеко не всё» Интересно, политический кризис в Америке тоже они устроили? Начать разговор не просто… Но надо!
— Филипп Денисович, Юрий Иванович! Мы очень благодарны вам за помощь нашим ребятам в Бадахшане и весьма впечатлены вашими возможностями. Вы достаточно ясно намекнули на наличии у вас неких тайных планов выходящих далеко за рамки Афганистана. Мы хотели бы обсудить эти планы и понять, чем сможем быть вам полезны.
Отпираться Бобков и не подумал.
— Ну что же, вы люди информированные, поэтому не буду ходить вокруг да около. Есть у нас мнение, что революция назрела, а гражданская война крайне нежелательна. Мы предлагаем вам поучаствовать в первой и не допустить вторую.
Подобная откровенность говорила об одном — Они уверены, что мы не откажемся. Революция, не революция, но что-то такое определённо назрело. Дошло уже до того, что в мирное время ввели талоны на продовольствие. И это вместо обещанного коммунизма… Мы отказываться не собираемся, но и в тёмную играть не хотим.
— Нам интересно это обсудить. Кто ещё в курсе?
— Больше никого.
Врёт! Кого-то скрывает. Ивашутин тоже заметил, глазами стрельнул, а Дроздов сидит как памятник. Ладно, скрывает и скрывает, обострять не будем, это пока не критично. Значит планируется путч. Хунта. И кто же будет Пиночетом?
— Кто из вас вождь революции? Кто станет верховным главнокомандующим?
— Генерал-лейтенант Дроздов. Герой Советского Союза, легенда Афганистана, гений диверсионной войны и прочая, и прочая.
Неожиданно. Не понятно. Без непонятного третьего тут никак не обошлось. Интересно, кто же он такой? А Дроздов так и сидит как памятник, будто это не про него говорят. Такое впечатление, что его заставили. В принципе, кандидатура подходящая, компромиссная. Он хоть и гэбэшник, но свой, ветеран-фронтовик, да и в Конторе войной занимался, а не всяческим паскудством. В армии его несомненно поддержат. Но политически — это бомба. Очевидная демонстрация агрессии. Ястреб из ястребов. Или я что-то не понимаю? Ивашутин кивнул одобрительно, хотя тоже не ожидал. Интересно, кто у них третий…?
— Признаюсь, несколько неожиданно, но возражений не имею. Юрий Иванович очень достойный человек и хорошо понимает нужды армии, но мне показалось, что он не горит желанием. Он не по своей воле революцию возглавил?
Генерал-лейтенант Дроздов внешних эмоций не проявил, но в глазах промелькнула какая-то искорка.
— По своей воле, Сергей Фёдорович. По своей, но честно признаюсь — я боюсь. Боюсь, что не справлюсь. Ведь это даже не из лейтенантов в полковники скакнуть, тут ведь не один полк под угрозой окажется из-за некомпетентного командования, а вся страна. От масштаба задачи мне несколько не по себе, но я постараюсь оправдать.
Да, желанием не горит, но его убедили. Не заставили, а именно убедили, что он лучший кандидат в этой ситуации. Интересно, кто у них там такой умный и убедительный? Ивашутин опять молча кивнул. Не он ли тот самый третий? А Дроздов — это компромисс, между ним и Бобковым? Это объяснило бы многое очевидное, было бы простым решением. Конечно, Пётр Иванович для гэбэшников, что называется, в доску свой, но он явно был не в курсе, когда случился Бадахшанский конфуз. Такие эмоции сыграть невозможно. Он точно был не в курсе, значит есть кто-то ещё.
— Полно вам, Юрий Иванович. Сталин закончил семинарию, а вы академию. С отличием, насколько я в курсе. Не боги горшки обжигают. Скажите, Ахмад Шах Масуд — это ваш человек?
Дроздов задумался. Не замешкался, а именно задумался, будто искал ответ для самого себя.
— Мой. Но он мой не как генерал-лейтенанта КГБ СССР, а как феодальный вассал для феодального сюзерена. Я могу его повести на войну, но не могу на неё послать. Но и я теперь тоже должен его защищать, как сюзерен своего вассала. Пока я от своих обязательств не откажусь — он мой. Он мне на Коране клялся. Я ведь теперь, де юре, по шариату, настоящий мусульманин, раз Шахаду произнёс, вот он мне на Коране и поклялся. А я клятву принял и тоже должен оказался. Теперь Масуда охраняют мои парни. И Юнуса Халеса тоже.