Террористы (Наёёмные убийцы)
Шрифт:
Он пробежал глазами письмо, протянул первый экземпляр Ребекке и спрятал второй в папку.
— Теперь что? — спросила она.
— Подпиши. Обратный адрес я указал.
Она несмело подписалась, пока Роксен надписывал конверт.
Он заклеил конверт, налепил марку с изображением бессильного короля и подал ей письмо.
— Когда выйдешь из подъезда, поверни направо, потом еще раз направо и увидишь почтовый ящик. Опусти письмо туда.
— Спасибо, — сказала она.
— Привет, Ро… Ребекка. Где я смогу найти тебя теперь?
— Нигде пока.
— Тогда зайди сама. Скажем, через недельку. Раньше ответа ждать нечего.
Когда она закрыла за собой дверь, Роксен убрал пишущую машинку и поднял с пола пеструю кошку. Посмотрел на газетное фото премьер-министра и сенатора, привстал и выразительно крякнул.
XIII
Рослый блондин больше не называл себя Гейдрихом, и паспорт у него был британский, на имя коммерсанта Эндрю Блэка. Он прибыл в Швецию еще пятнадцатого октября, причем выбрал наиболее удобный путь. А именно из Копенгагена катер на подводных крыльях доставил его в Мальмё, где пограничная полиция, если не отсутствует вообще, преимущественно занята тем, что зевает и пьет кофе.
В Мальмё он взял билет на стокгольмский поезд, отменно выспался, пока холодный шведский дождь барабанил в вагонное окно, утром прибыл в Стокгольм и доехал на такси до шестикомнатной квартиры в районе Сёдермальм, которую заблаговременно сняла учрежденная БРЕН фиктивная фирма якобы для командировочных. Ожидание такси в огромной очереди на вокзальной площади было первой неприятностью, выпавшей на его долю в Швеции.
Итак, он добрался до цели без осложнений, ему ни разу не пришлось даже предъявить паспорт, он никому не называл своей фамилии и не открывал своих чемоданов. Между тем они были с двойным дном, и содержимое тайников представляло несомненный интерес. Впрочем, обычный таможенник, который ищет только спиртное и табачные изделия, да и то не слишком усердно, наверное, все равно ничего не нашел бы.
В час ленча он вышел и поел в заведении, которое называлось баром. Отметил, что еда до неприличия невкусная и поразительно дорогая. Купил несколько шведских газет, возвратился на квартиру и вскоре установил, что очень даже хорошо понимает шведский текст.
Его настоящее имя было Рейнхард Гейдт, он родился в ЮАР, вырос в семье, где говорили на голландском, африкаанс, английском и датском языках. Позже он в совершенстве овладел французским и немецким; прилично объяснялся еще на пяти-шести языках. Школу он окончил в Англии.
Практические навыки Гейдт приобретал в военизированных бандах, сперва воевал в Конго, потом в Биафре. Участвовал также в заговоре в Гвинее, подвизался в португальской разведке, потом несколько лет состоял в нерегулярных отрядах, выступавших против ФРЕЛИМО в Мозамбике. Тут его и завербовали в БРЕН.
К террористической деятельности Гейдта готовили в лагерях в Родезии и Анголе. Подготовка была чрезвычайно напряженная, при малейших проявлениях физической или душевной слабости человека переводили в управленческий аппарат. Измена и трусость карались смертью.
БРЕН был учрежден на средства частных лиц, но получал финансовую поддержку от правительств по меньшей мере трех стран. Конечной целью было создание высокоэффективной террористической группы для поддержки дряхлеющих белых режимов в Южной Африке. Внешние контакты сводились к минимуму, но все же существовали. Так, в Лондоне, под солидной вывеской одного клуба, БРЕН принимал заказы на выполнение террористических актов. Пока что был выполнен всего один такой заказ, свидетелем чего и оказался Гюнвальд Ларссон. Остальные акции — именно это делало их такими грозными и трудно объяснимыми для непосвященных — проводились для тренировки.
Террористы просто-напросто должны были показать, на что они годятся. А заодно посеять раздоры и вызвать политические трения. Это им удалось; так, покушение в Малави привело к грандиозному конфликту между затронутыми государствами, с далеко идущими военными и политическими последствиями. Покушение в Индии тоже повлекло за собой политические коллизии; что же до вьетнамского происшествия, то в Пекине и Москве продолжали подозревать в причастности к этому акту ЦРУ и режим Тхиеу.
Создатели БРЕН вполне отдавали себе отчет в том, какие проблемы неизбежно влечет за собой использование терроризма в политических целях. Либо дело обернется как в Ольстере, где участники акций плохо вооружены и не обучены: много ли проку от того, что неискушенный ирландский батрак сам себя взорвет, не зная толком, как устроена бомба и как с ней надо обращаться. Либо получится, как с некоторыми палестинскими акциями, которые подчас кончались гибелью исполнителей, ибо противник был хорошо вооружен и к тому же совершенно беспощаден.
А потому решили выковать группу, которая не знала бы неудач, пусть малочисленную, зато поистине наводящую страх.
БРЕН насчитывал не больше ста членов: десять боевых групп по четыре человека, десять человек в резерве, еще двадцать в группе подготовки. Остальные составляли управленческий аппарат, который из соображений безопасности был сведен до минимума.
Исходное ядро образовали люди, воевавшие в Биафре и Анголе, но уже оно было многонациональным, а с тех пор в организацию влились представители еще нескольких стран, в том числе японцы, которые представляли некую ультранационалистическую фалангу и считали, что служат своей родине. Был и один швед, но он еще только проходил подготовку. В целом — довольно пестрое сборище, включавшее даже двух весьма целеустремленных негров и бывшего агента израильской секретной службы.
Рейнхард Гейдт окончил подготовительный курс лучшим в своей группе, и его с полным основанием можно было считать одним из десяти самых опасных людей в мире, что ему очень льстило. Он был интересный и образованный собеседник, обладал приятной внешностью и получал удовольствие от своей, так сказать, работы. Учитывая его южноафриканское происхождение, естественно было предположить, что он действует во имя идеи, но это было не так. Сокровенные цели БРЕН не доводились до сведения исполнителей. К тому же ЮАР пока достаточно прочно стояла на ногах.
Как бы то ни было, БРЕН доказал свою дееспособность, и следовало ожидать, что для него скоро найдется серьезное применение.
В Мозамбике белый режим уже рухнул, на очереди стояли Ангола и Намибия. И похоже было, что близится минута, когда англичанин, выйдя из самолета в аэропорту Солсбери, уже не будет чувствовать себя так же непринужденно, как в Глазго или Кардиффе.
Через три дня после Гейдта в Стокгольм прибыли оба японца. Они избрали путь через Финляндию, где сели на паром в Мариехамне. Представитель пограничной полиции равнодушно проштемпелевал их фальшивые паспорта, с привычным отвращением слушая, как один из японцев допытывается, где ближайший кинотеатр, в котором можно посмотреть порнофильм с «красивый шведский девушка».