Теща в подарок
Шрифт:
— Тебя осенило? — осведомилась та с едва заметной насмешкой. — Говори скорее, а то у тебя сегодня плохо с памятью, как бы ты не потерял свою мысль!
— Не волнуйся, не потеряю! Я понял, кто их фотографировал!
— Ну и кто же?
— Картон! Мы ведь знаем, что они оба были с ним связаны, так что вполне логично, что вместе осматривали будущее, так сказать, место приложения своих сил и капиталов.., то есть кладбище. А сам он явно не любил фотографироваться — для криминального авторитета — вполне объяснимое качество. А потом он отдал фотографии на сохранение своему родственнику — племяннику, или
— Да что же такого особенного в этих фотографиях, что их нужно было так тщательно прятать?
— В том-то и дело! — горестно вздохнул Леня. — Фотографии у нас в руках, а мы все так же далеки от разгадки! И еще это имя, Легация.., никак не могу вспомнить, где я его видел!
— Склероз, — проговорила Лола с невинным видом. — Первая ласточка неуклонно приближающейся старости!
— Типун тебе на язык! — огрызнулся Маркиз.
— Но ты, Ленечка, не расстраивайся, — не унималась Лола. — Для тебя не все потеряно!
Есть прекрасное лекарство для сохранения памяти! Его постоянно рекламируют по телевизору., как же оно называется…
— Ага! — радостно воскликнул Маркиз. У тебя самой склероз!
— Нечего валить с больной головы на здоровую, — надулась Лола. — У меня никакого склероза нет! Я моложе тебя на.., неважно, насколько!
— Бывает ранний склероз, — утешил ее Леня. — Юношеский!
— Ну, короче, — прервала его Лола. — Вспомнил, где ты видел эту самую… Лютецию?
— Петицию, — поправил ее Маркиз. — Кажется, это было в квартире покойного Каретникова…
— Не хочешь ли ты сказать, — с ужасом проговорила Лола, — что нам снова придется туда идти?
— Ну, может быть, — замялся Леня. — Если я узнаю, где я видел это имя, может быть, все встанет на свои места…
— Значит, только для того чтобы освежить твою память, мне придется снова изображать маляра-штукатура?
— Ну, это в общем не обязательно, — Леня пошел на попятную, увидев выражение Лолиного лица. — Есть много других методов, не таких трудоемких… И конечно это будет не сегодня, так что ты сможешь передохнуть…
— Еще бы сегодня, — ворчала Лола, — когда уже ночь на дворе. Набегалась сегодня на всю оставшуюся жизнь, да еще в этой дурацкой китайской шубе. Имей в виду: шубу я тебе никогда не прощу!
Утром Леня углубился в шкаф в поисках чистой рубашки, и в это время в комнату вошла Лола.
— Могу я с тобой поговорить? — спросила она таким обманчиво спокойным голосом, что Маркиз сразу же заподозрил неладное.
Он сделал вид, что очень увлечен своим делом, а сам перебирал в памяти все свои грехи. Грехи эти как всегда касались взаимоотношений с дамским полом, за все остальное Лолка не так злилась. То есть она выговаривала, конечно, Лене за беспорядок, за разбросанную одежду, за забрызганное зеркало в ванной (покажите мне такого мужчину, который сумеет побриться, не запачкав это самое треклятое зеркало, восклицал в ответ Леня), но по-настоящему серьезные проблемы бывали только, если Лолка пронюхает про его, так сказать, неформальные встречи с девицами.
Конечно, до рукоприкладства дело доходило очень редко, и в таком случае Леня всегда умел за себя постоять. Но, зная, что в честном открытом бою ей против Лени долго не продержаться,
Слезы всегда ей удавались, Лола отлично владела, по крайней мере, семью видами слез.
Были у нее в ходу слезы детские, с громкими всхлипываниями и размазыванием этих самых слез по щекам. Были глухие, трагические рыдания в подушку со стонами и подвываниями. Для полноты впечатления полагалось в промежутках между такими рыданиями биться головой о стену, но Лола редко использовала этот трудоемкий прием.
Имелись в Лолином арсенале слезы легкие, светлые, омывающие душу. Были — безмолвные крупные слезы, стекающие по щекам из-под опущенных ресниц. На некоторых мужчин именно такие слезы действуют безотказно. Разумеется, необходимо, чтобы индивидуум, на которого в данный момент воздействуют слезами, находился в этом же помещении и на близком расстоянии. Если же в пылу ссоры в сердцах мужчина удалится в другую комнату, хлопнув дверью, то плакать безмолвно не рекомендуется — он все равно не заметит, а у дамы от усилий может наступить обезвоживание организма.
В случае незапланированного ухода необходимо немедленно привлечь мужчину обратно. Для этой цели можно бросить на пол что-нибудь бьющееся или с грохотом опрокинуть стул. Только не следует разбивать его новый ноутбук или бутылку коллекционного коньяка, подаренного сослуживцами на день рождения. От этого мужчины обычно приходят в такую ярость, что справиться с ними бывает потруднее, чем с разъяренным быком на корриде. Во всяком случае, слезами тут явно ничего уже не сделать.
Разбивать надо что-нибудь ненужное — к примеру, ужасные фужеры, подаренные свекровью на ваши именины, либо же чашки из старого сервиза, который все равно не полный.
Лола прекрасно умела пользоваться различными слезами, применяла их в комплекте и поодиночке. И хотя ее компаньон прекрасно знал, что Лола — актриса, рано или поздно он покупался на все ее трюки, терял бдительность и подходил ближе. И вот тогда-то Лола начинала кусаться и царапаться.
Итак, Леня расслышал в голосе своей подруги что-то такое, что сильно забеспокоился.
«С чего она завелась? — думал он, механически перебирая чистые рубашки. — Пронюхала про ту девицу из магазина „Якутские изумруды“? Да мы всего-то пару раз встречались.. И я был так осторожен, повез ее в загородный ресторан, чуть в снегу там не застряли на ночь. Ухо пришлось вызывать. Ну, за Ухо я спокоен, он в этом смысле могила…»
— Леня, ты меня слышишь? — воззвала Лола.
— Да-да, дорогая, я сейчас… — голос звучал рассеянно, в то время как Маркиз размышлял очень напряженно.
«А может, до Лолки дошли слухи про ту сестричку из стоматологии? Хорошенькая такая сестричка, приятно вспомнить… Но это было так давно… Сейчас я занимаюсь делом и чист как стеклышко! Однако Лолка нервничает…»
— Ты что, решил остаться в этом шкафу навеки? — удивилась Лола. — Тебе там хорошо?
— Кой черт! — Маркиз решил перейти от обороны к наступлению. — Вечно одна и та же история! Чистой рубашки не найти!