Тестировщик бизнес-идей. Не запускай стартап пока не прочитаешь эту книгу
Шрифт:
Итак, сядьте прямо и пристегните ремни… Посмотрим, взлетит ли ваша большая идея.
ДЖЕЙ ПАПАСАН
Автор газеты New York Times
Автор бестселлера The ONE Thing
Бесплатный вспомогательный курс по книге «тестировщик бизнес-идей»
Чтобы вам было легче ориентироваться в книге «Тестировщик бизнес-идей», я создал бесплатный Вспомогательный курс, которым может воспользоваться любой желающий. Он включает в себя загружаемые
Этот курс также содержит бонусный раздел, в котором названы материалы, выходящие за рамки этой книги. Среди этих материалов исследование частных случаев, а также интервью, которые дополнят картину. Я планирую пополнять этот бонусный раздел, так что обязательно пройдите по приведенной ниже ссылке и получите бесплатный доступ прямо сейчас! Увидимся там!
Пройдите по следующей ссылке, чтобы получить бесплатный доступ к бонусным материалам книги «Тестировщик бизнес-идей»:
WILLITFLYBOOK.COM/STEP1
Введение
Посаженный
Когда моему сыну Киони исполнилось три года, я понял, что не могу больше ждать. Настало время научить его тому, что мне преподал мой собственный отец, когда я был маленьким, – навыки, которые я благодарно пронес через годы. Такой, например, вещи, как езда на велосипеде, однажды обучившись, разучиться невозможно.
Я взял лист бумаги формата 8.5 на 11 дюймов и спросил сына: «Хочешь сделать самолет из бумаги?»
Помню, как мы с моим отцом беспрестанно пускали бумажные самолеты по дому, когда я рос. Моя личная история бумажного авиастроения, пожалуй, исчисляется более чем тысячей списанных самолетов. Они были самыми разнообразными: вытянутыми, широкими, огромными, мелкими, движущимися по прямой траектории и делающими петли в воздухе.
И вот я уже сам собрался дать своему сыну прочувствовать это головокружительное ощущение бумажной аэродинамики.
Киони был смущен моим предложением. Он спросил:
– Папа, а бумага разве может взлететь?
– Ну, сынок, – ответил я, – ее нужно просто сложить по-особенному. Смотри…
Я сделал сгиб посередине, сложил верхние углы так, чтобы они соприкоснулись в середине листа, и затем сложил крылья. Мой сын изумленно смотрел на планер, который я удерживал в правой руке.
Я отвел руку назад, приготовившись к броску, и спросил:
– Ну что, готов?
– Готов!
– О’кей, поехали! Взлетаем через десять… девять… восемь…
Я научился растягивать такие моменты настолько долго, насколько это допускают соображения о гуманности. Этому меня тоже научил отец.
– Семь… шесть… пять… – Киони весь дрожал. Он не мог больше ждать!
– Четыре… три… два… один и три четверти… один с половиной… один… ноль..!
Я запустил самолет через гостиную, и мы с моим сыном наблюдали за тем, как он плавно пролетел через огромный океан ковра и, врезавшись в окно, приземлился на подоконник за диваном.
Должен сказать, полет выдался эпичный.
– ВООООООООУ! – вскричал Киони. – Я тоже хочу такой сделать! Я тоже хочу!
Именно та реакция, которой я ожидал.
Я взял еще один лист бумаги для печати и протянул его Киони. Не успел я раскрыть рот, чтобы проинструктировать его о нюансах строительства, как он уже принялся складывать и сгибать бумагу, да так, что это выглядело, будто сама его жизнь от этого зависела.
Где-то через 30 секунд он все закончил и с гордостью продемонстрировал мне свое новое творение, держа его в вытянутых руках. Мне пришлось пригнуться, чтобы рассмотреть это поближе, потому что то, на что я смотрел, не имело ничего общего с самолетами. Это больше походило на лист бумаги, который очень долго лежал забытым на дне рюкзака.
Я был весьма удивлен, когда он определил у этой штуковины перед, но вовсе не нашел странным то, что после значительного разгона она вообще не взлетела. Она приземлилась в паре шагов от Киони.
Он подобрал ее и бросил с еще бо'льшим ожесточением. Результат был тем же: конструкция сразу же совершила аварийную посадку.
Выведенный из себя, Киони повернулся ко мне и заявил: «Мне не нравятся бумажные самолеты». Он удалился в другую комнату и принялся играть с новой фигуркой Бэтмена.
Крылья
Как вы думаете, почему мой сын так быстро сдался?
Понятно, что ему было всего три года и что у большинства детей в таком возрасте нет должного терпения. Когда проба чего-то нового влечет за собой провал, действие, проба которого повлекла за собой провал, становится своего рода угрозой в понимании ребенка, и первой и естественной реакцией на это действие становится возвращение к чему-то более привычному, такому, что для этого ребенка приятно и удобно. Именно поэтому существуют пеленки и соски, и именно поэтому Бэтмену у нас дома никогда не бывает одиноко.
Как в таком случае должен был поступить отец? Я не мог допустить, чтобы авиастроительная карьера моего сына так трагично завершилась! Так что я вновь рекрутировал Киони для второй попытки и, как я всегда поступаю в случаях, когда он оказывается в затруднительном положении, попытался сделать так, чтобы он сам во всем разобрался, задавая ему множество вопросов.
– Киони, – сказал я, – как ты думаешь, почему твой самолет не летел так же, как мой?
– Потому что твой самолет лучше, – резюмировал он.
– Чем мой самолет лучше?
– Я не знаю, – ответил он.
Я достал свой самолет из-за дивана и показал его Киони.
– Что в моем самолете такого, из-за чего он может взлететь? – спросил его я.
Он осмотрел самолет:
– Крылья?
– Крылья! Правильно! – Я поднес самолет ближе к нему. – Сколько тут крыльев, можешь сосчитать?
Он начал считать, помогая себе пальцем:
– Один. Два.
– Два крыла. Опять верно! Ты когда-нибудь делал крылья? – спросил я.