Тетрадь найденная в Сунчоне
Шрифт:
– У вас прекрасный послужной список, - сказал он и похлопал по листку, прикрепленному к карточке.
– Вы имеете богатый опыт секретной службы на материке. Думаю, что вы окажетесь нам полезны. Начнем с того, что вы дадите сведения по некоторым вопросам. Садитесь сюда, господин дух.
– Он показал на кресло у стола.
– Хотите сигарету?
– Очень прошу дать мне хиропон, - сказал я, подойдя к столу.
– Может быть, найдется у кого-нибудь... Мне очень нехорошо...
– Вы тоже принимаете?
– Он вытащил из верхнего кармана коробочку и протянул мне.
– Только у меня таблетки.
Я жадно проглотил две таблетки сразу. Он написал вопросы и передал мне. Мне предлагалось сообщить, какую работу я вел в шанхайском органе специальной службы, перечислить секретных агентов, работавших по моим заданиям среди гоминдановцев и в тайном уголовном обществе Хунбан, и изложить все, что мне известно о деятельности так называемого "института Тоа-добунсёин" - нашего разведывательного органа в Шанхае, который вел работу против красного подполья.
– Возьмите эту бумажку домой и приготовьте ответы. А я подготовлю другие вопросы. Где вы живете?
Узнав мой адрес, Харшбергер позвонил куда-то и, вызвав майора Шеррода, спросил, известна ли ему контора Ии. Получив ответ, он положил трубку и сказал:
– Не говорите этому Ии о том, что вы были здесь, и о нашем разговоре. Даете слово? Можно верить вам?
– Даю слово. Японскому офицеру можете верить.
Харшбергер закурил трубку. Докурив ее до конца, он оказал:
– Если считать, что сведения картотеки верны, то подполковника-тигра нет в живых, и следовательно, его нельзя судить. Так?
– Если суда не будет, то все, что знал покойный подполковник, останется тайной навсегда. Мертвецы - лучшие хранители тайн.
– Договорились!
– Он встал и, черкнув на обратной стороне листочка номер своего телефона, передал мне.
– Позвоните, когда будут готовы ответы, и мы увидимся. Помните наш разговор при первой встрече? Мы говорили тогда о будущем...
– Вы говорили о будущем американском варианте "плана Исихара"...
– Да. Будущее, о котором мы тогда говорили, стало настоящим. У нас теперь общая цель - спасти Восточную Азию от красного потопа. Мы союзники.
– Ваш союзник растоптан, и у него голые руки.
– Не преувеличивайте! Вы вовсе не растоптаны. А что касается голых рук, то это дело поправимое. Вы провели, согласно нашим указаниям, демобилизацию армии так организованно, что в любой момент сможете совершить обратный процесс с такой же быстротой.
– Он подмигнул мне и протянул руку. Я пожал ее. Он вложил в конверт мешочек с амулетом, медицинское свидетельство и листочек и протянул мне.
– Можете больше не скрываться. Свидетельство, выданное вам на Иводзима, - подлинный документ. Берите. Ваше пребывание в бесте кончилось. Поздравляю.
Я взял конверт:
– Хорошо, что наш разговор кончился благополучно и обошлось без всяких неприятных процедур.
– Эту штуку с карандашами мы знаем. Она у нас называлась "деревянной перчаткой", - сказал я.
– А вот это...
– Он вынул из кармана спички и, закурив трубку, поднес к своей руке горящую спичку.
– Очень действенный способ. Особенно если применять его с толком - не давать передышки и в то же время не доводить до обморока. Никому не советую пробовать...
Он вздрогнул и, бросив догоревшую до конца спичку на пол, подул на пальцы и потряс рукой.
– Ну, идите, - сказал он, морщась.
– Ждите моего звонка.
Харшбергер вызвал лейтенанта и приказал выпустить меня из здания. Когда мы прощались, он предупредил меня о том, что по картотеке "криминал реджистри" - уголовной регистратуры 2-го отдела штаба - я значусь покойником, поэтому должен раз навсегда забыть свое настоящее имя и помнить только фамилию и чин, указанные в медицинском свидетельстве. Затем он еще раз взял с меня слово, что я никому не скажу о нашей встрече. Я поклялся честью японского офицера, что сохраню все в тайне.
ГЛАВНАЯ КОНТОРА
1
Вернувшись домой, я рассказал Ии обо всем - о том, как я попал в американский штаб, о встрече с Харшбергером и о разговоре с ним. Ии слушал меня, сложив, как всегда, руки на животе и удовлетворенно кивая головой.
– В общем, все получилось очень удачно. Ты должен быть благодарен этому шпику из Си Ай Си. Считай себя амнистированным. Теперь можешь открыто работать в моей конторе.
– Торговать дрожжевыми удобрениями?
– Я брезгливо скривил рот.
Ии беззвучно рассмеялся:
– Нет, теперь тебе можно сказать о более интересных делах конторы.
Он начал свой рассказ с так называемого Манильского совещания. Сейчас же после того как по радио был передан высочайший указ о капитуляции, генерал Макартур вызвал в Манилу заместителя начальника японского генштаба генерал-лейтенанта Кавабэ Торасиро. Макартур лично принял Кавабэ и имел с ним беседу в присутствии начальника штаба Сатерленда. В процессе этой беседы Макартур дал секретные указания представителю японского командования.
По возвращении в Токио Кавабэ сделал всеподданнейший доклад государю, и имперское правительство немедленно приступило к осуществлению указаний Макартура.
Главнокомандующему японских войск в Китае генералу Окамура было приказано заключить секретное соглашение с начальником гоминдановского генштаба Хо Ин-цинем, а, командующему армейской группой 1-го направления генерал-лейтенанту Оумида - заключить соглашение с маршалом Янь Си-шанем. Оба соглашения обеспечивали проведение капитуляции японских войск в Китае таким образом, чтобы не допустить перехода важнейших районов Китая в руки китайских коммунистов. В случае необходимости японским войскам надлежало проводить военные операции против красных совместно с гоминдановскими войсками. Вскоре от Окамура было получено донесшие о том, что он встретился с Хо Ин-цинем в Чжицзяне и подписал соглашение.