Тетрадь опасных советов
Шрифт:
Осторожно, тут ветки! Береги лицо! — крикнул он Майе, а сам пригнулся к бензобаку и втянул голову в плечи, сбивая локтями листья с тугих ветвей кустарника.
Впереди показался просвет. Вадик выехал из лесопарковой зоны на проспект, снова прибавил газа и через несколько минут остановил мопед возле своего подъезда. Ситников ударом каблука опустил стальную скобу—упор, затем расстегнул ремешок под подбородком, снял шлем и, оглянувшись, посмотрел на Майю, как герой—космонавт, благополучно
Она плакали, правда, беззвучно, но слезы ручьем текли по ее лицу. Вадик совсем растерялся.
В чем дело? Мы ведь ушли от погони. Почему ты ревешь?
Майя не ответила, она продолжала беззвучно рыдать, вытирая слезы носовым платком.
Слушай, подруга, человек я хладнокровный и не слишком мягкий, но на слезы спокойно смотреть не могу. Объясни, в чем дело?
Майя повернулась к Вадику правым боком и показала то, что осталось от рукава ее блузки — рваный лоскут шелковой материи, свисающий с плеча.
Я же тебя предупреждал: осторожно, ветки! Скажи спасибо, что руку не поранила.
Что мне теперь делать? Как я пойду по улице в таком виде?
Надо зашить рукав, и все дела. Пойдем ко мне. Я живу в этом подъезде на первом этаже.
Зашить? Правда? А к тебе можно?
Запросто. Пойдем, пока ты не утонула в слезах. Родители на работе, зато нитка с иголкой в доме найдется. Только я шить не умею, так что не смогу тебе помочь.
Я сама, — сказала Майя, слезая с мопеда. Только теперь он смог ее рассмотреть. Майя шла
впереди него немного странной походкой — легкой и в то же время скованной, как птица, осторожно ступающая по мокрому прибрежному песку. Одета она была в льняные брючки и шелковую блузку с короткими рукавами. На плече висел маленький рюкзак из светлого кожзаменителя. Она была такой худой и легкой, что казалось, ее вот—вот унесет порыв ветра.
Вадик открыл перед ней дверь, Майя опасливо заглянула в квартиру, потом повернулась, посмотрев на Ситникова своими серыми, почти прозрачными глазами и спросила:
Мне куда?
Да куда хочешь. Если умыться и слезы смыть, то в ванную. Если пить или перекусить, то на кухню. А иголка с ниткой — в комнате, — объяснил Вадик, указывая руками на разные двери квартиры.
Пока Майя умывалась, Ситников в поисках нитки с иголкой перерыл в комнатах все тумбочки и выдвижные ящики. Он никогда не брал в руки этих простых вещей, поэтому не знал, где они находятся.
Нашел! — радостно воскликнул он, словно наткнулся на золотой самородок.
Тем временем Майя вошла в комнату и, как озябший воробей, присела, на подлокотник оказавшегося поблизости кресла. Вадик передал ей небольшую коробку со швейными
«Хаябуса» — это, наверно, название жвачки. Или название спутника», — подумал Ситников, а потом сказал:
Кстати, меня зовут Вадик. Слушай, а почему за тобой гнался тот— мужик в серебристой тачке?
Не знаю, — пожала плечами Майя. — Просто подъехал ко мне и предложил подвезти. Я отказалась, а он прицепился. Куда я, туда и он на своем дурацком «Форде». Я от него бегом по тротуару, и он за мной на машине, я к шоссе, и он к шоссе, я к тебе на мопед, и он вслед за мной, то есть за нами.
А чего он хотел—то?
Понятия не имею. Маньяк какой—то.
Воспоминания о мужчине в «Форде», по—видимому, были ей неприятны, потому что лицо ее вдруг потемнело. Вадик решил сменить тему.
Почему ты не зашиваешь рукав? — спросил он. — Может, тебе нужен наперсток?
Понимаешь, я не левша, я не могу левой рукой зашить правый рукав. Мне нужно снять блузку. Ты не мог бы выйти из кухни?
Как это я сам не догадался! — шлепнул себя по лбу Вадик. — Мне как раз надо поставить мопед в гараж, пока его не стырили. Я скоро вернусь.
—А вдруг я у тебя что-нибудь украду? Ты не боишься оставлять в своей квартире незнакомого человека?
— Это тебя—то? — ухмыльнулся Вадик. — Нет, тебя оставлять не боюсь. Телевизор ты не поднимешь, компьютер тоже не вынесешь, да и вообще в таком виде с чужими вещами ты далеко не уйдешь.
Он вышел из подъезда, снова сел за руль мопеда, проехал через пустырь к гаражу, в котором отец Вадика оставлял на ночь «семейный» автомобиль, затем неторопливо открыл правую дверь и завел внутрь, как барана за рога, свой скутер.
Когда он пешком вернулся домой, в квартире никого не было. Скорее машинально, чем осознанно, он крикнул: «Майя!» Ему никто не ответил. Тогда он прошелся по комнатам, открыл дверцы шкафа, заглянул в ящики секретера. На первый взгляд все вещи были на месте. Вадик зашел в кухню, чтобы выпить воды, и вдруг увидел на столе бумажный конверт, на котором лежала записка от его новой знакомой, всего две фразы: «Вадим, пусть эта тетрадь пока хранится у тебя. Я тебе позвоню. Спасибо за помощь». И подпись: «Майя». На самом конверте не было ни слова, а внутри находилась большая, как классный журнал, тетрадь.