The marriage stone
Шрифт:
Люциус был знаком с кровью и смертью, иногда даже убивал - несколько жалких магглов. Но в этих фигурах было что-то, пострашнее любого убийства. Что-то, от чего ему хотелось держаться как можно дальше.
Как он должен был поступить? Он не ожидал такого поворота событий - раньше он видел в Вольдеморте сильного харизматичного лидера. Люциус, как и многие другие, нуждался в могущественном, великом и отважном вожде. Способном возвеличить волшебный мир, вернуть им законное место в обществе, вместо того, чтобы заставлять их пресмыкаться и подчиняться, словно жалкие магглы. Ведь дошло до того, что даже те стали пытаться затягивать гайки: маггловский премьер-министр предложил Регистрационный Закон, который требовал переписать всех волшебников
А Лорд Вольдеморт - он смеялся, узнав новость об этом Законе - смеялся! Как будто находил все это забавным, словно это как-то совпадало с его планами, или как будто это уже вообще не имело значения. Люциус недоумевал. Никто ничего не предпринимал - хотя против такого закона нужно было бороться. Но Лорд Вольдеморт, живущий теперь в своем собственном мире, казалось, больше не заботился об этом.
Все надежды и мечты Люциуса о восстановлении прежней славы волшебного мира рушились. И он чувствовал себя пойманным в ловушку: все, что он мог сделать, это попытаться сохранить связи в Министерстве через взятки и шантаж. И будущие выборы министра не сулили ничего хорошего - ни один кандидат не имел реальной предвыборной программы, он не знал, кого поддерживать.
В сотый раз он пожалел, что Северус стал предателем. Северус всегда был его опорой, Люциус всегда мог обсудить с ним любую тему, причем друг рассуждал в этих спорах с позиции «адвоката дьявола»* . Но теперь, в свете предательства, Люциусу стало казаться, что Северус просто пытался управлять его точкой зрения.
Но почему! Этого он не мог понять прежде всего. Он всегда думал, что Северус, как все они, стремился к власти. Вольдеморт был средством для достижения цели или, по крайней мере, был прежде, пока новое безумие не захватило его. Почему Северус перешел на сторону Дамблдора, человека, который никогда не хотел и не собирался становиться лидером в их мире? Дамблдор был счастлив здесь в школе, управляя событиями исподволь. У него не было никакого желания вступать в открытую борьбу, его устраивал имеющийся расклад. И все же Северус отвернулся от них, чтобы следовать за Дамблдором в неизвестность и жениться на глупом, только и умеющем, что летать на метле, гриффиндорце. Что мог Дамблдор пообещать ему? Помимо Поттера, конечно. Люциус тихо посмеивался над этой мыслью. Конечно, Северус не купился бы на смазливую мордашку, но в данном случае, возможно, его привлекла симпатичная попка?
Люциус оглядел Большой зал. Министр произносил весьма эффектную речь, пресса ловила каждое его слово. Мадам Боунс, возможно самый известный конкурент министра, пыталась внести хоть какой-то порядок в обсуждение. Леди Марла Дэвенпорт и Александр Малбург, два других кандидата в министры, делали все возможное, чтобы привлечь внимание к их собственным словам. Малбург предполагал, что единственно возможное решение - это вторгнуться на территорию Гавайев, очевидно, он верил истории Хагрида. А Дэвенпорт считала, что необходимо применить решительные санкции к Германии и России. Очевидно, никто не предполагал, что Франция имела какое-либо отношение к «похищению».
Викунд Блэкборн, дальний родственник семьи Блэк, предлагал написать письмо лорду Брэнду, а Дульсинда Маршаунд пыталась убедить всех, что это станет началом нового вторжения викингов. Как только кандидаты умудрялись прийти хоть к какому-то соглашению, какая-нибудь тихая реплика Дамблдора или его людей, снова вызывала раздор между ними. Люциус решил, что Дамблдор боится, что вмешательство министерства может навредить ситуации, поэтому просто тянет время.
Люциус подозревал,
В зале за гриффиндорским столом Люциус заметил Артура и Молли Уизли, сидящих рядом с их детьми. Как только они узнали о похищении Поттера, все Уизли приехали в Хогвартс, чтобы поддержать младших. Люциус почувствовал острую зависть, когда он видел Артура и его семерых детей. Он всегда мечтал о многочисленном потомстве, но Нарцисса не разделяла его стремлений. Люциус не встречал женщины, холоднее Нарциссы, поэтому радовался тому, что у него есть хотя бы Драко. Молли Уизли не могла сравниться с Нарциссой ни в красоте, ни в происхождении, но, по крайней мере, она не пренебрегала супружескими обязанностями.
Артур поймал взгляд Люциуса, и Люциус тут же презрительно усмехнулся. Он заметил, что Драко увидел этот обмен взглядами и незамедлительно повернулся, чтобы тоже презрительно посмотреть на Уизли. Люциус подозревал, что Драко не понял его истинных мотивов и видит причину подобного отношения только в том, что это были Уизли. А затем Люциус увидел нечто неожиданное. Драко встретился взглядом со вторым по старшинству мальчиком Уизли, укротителем драконов, насколько помнил Люциус, покраснел и отвел взгляд, когда Уизли подмигнул ему.
«Черт возьми, - подумал Люциус.
– Что ЭТО значит?»
Именно в это мгновение двери Большого зала открылись, и наступила полная тишина.
Четверо мужчин вошли в Зал, и Люциус нахмурился глядя на них. Он, конечно, узнал предавшего его друга Северуса Снейпа: тот был в доспехах из драконьей кожи, за плечом у него висел в ножнах меч. Казалось, он еле сдерживает ярость и бешенство, словно какой-нибудь гриффиндорец, его волосы слиплись и засалились от ветра, но благородный профиль был все так же узнаваем.
Другим человеком в кожаных доспехах, носящих следы отчаянного боя, был Ремус Люпин. Он с легкостью держал огромную булаву в одной руке, показывая свою силу, ясно напоминая этим Люциусу о своей ликантропии, как будто мерцающие янтарные глаза, вспыхнувшие желтым, не были достаточным напоминанием. Иногда Люциус думал, что люди Дамблдора сошли с ума, разрешив оборотню находиться среди них. А если он заразит кого-нибудь?
Третьим был викинг из Уинтерленда - очень высокий, с золотистыми волосами, облаченный в кожу, доспехи и мех. Люциус предполагал, что это кто-то из семьи Брэндов, возможно, отсутствующий муж леди Дианы Снейп-Брэнд, которая сидела на месте Северуса за столом преподавателей.
Но только четвертая фигура привлекла внимание Люциуса. Одетый в блестящую кольчугу, с металлическими латами на руках и ногах, Гарри Поттер выглядел совсем не так, как помнил Люциус. Он не разговаривал с мальчиком после происшествия с дневником Риддла и только мельком увидел его в ночь возрождения Темного Лорда, с тех пор Поттера стало не узнать.
Очков больше не было, волосы стали чуть длинней, мальчик немного подрос, но самым потрясающим был взгляд его зеленых глаз, заставший Люциуса врасплох. В этих глазах была власть, скрытая, потаенная власть, Люциус увидел ее очень ясно. Люциус всегда жаждал власти и мог распознать ее в самых неясных формах, а у этого мальчика была власть, которую Люциус не мог и предположить. Откуда она взялась в нем: просто увеличилась, появилась, передалась извне или была всегда? Конечно, он обладал чем-то, чтобы победить Вольдеморта, будучи младенцем, но почему Люциус не замечал этого раньше? Может это была какая-то уловка светлой стороны? Он должен был признать, что это привлекало, очаровывало его. Возможно, Северус действительно предал их только из-за мальчишки?