The marriage stone
Шрифт:
– Он всю жизнь рассказывал мне о возвращении к старым порядкам, но я не думал, что такое когда-нибудь произойдёт.
– Это возможно?
– спросила Гермиона.
– Присвоить себе место, победив на дуэли?
Она посмотрела на Гарри, ожидая ответа.
Гарри попытался припомнить, о чем говорили ему утром Дамблдор и другие. Туман в голове сильно мешал, но он постарался пробиться сквозь него и прояснить мысли.
– Очевидно в отсутствие действующего министра, Министерство возвращается к более старой форме правления, где это законно.
– Но это...
–
– Возвращение к старым законам?
– Прежде, чем магглы начали влиять на наше общество, - начал тот, и в его словах были слышны интонации старых предрассудков. Без сомнения, он был воспитан, слушая такие разговоры, - все позиции высшего руководства в нашем обществе были распределены по праву магии, пока магглы не начали влиять на наш мир. Кто-то подал идею провести выборы - и прежде, чем мы поняли это, нашим правительством стали управлять бюрократы вместо воинов.
– Это называется демократия, - сообщила Гермиона.
Он только пожал плечами.
– Демократия и выборы дали нам такого министра, как Фадж.
– И ты думаешь, что твой отец обеспечит нам лучшую жизнь?
– усмехнулась она.
– Я не говорил этого, - запротестовал Драко.
– Но порой, если устои серьезно нарушены, единственный способ восстановить их - вернуться к истокам.
– То есть, Люциус Малфой собирается взять себе столько мест, сколько сможет?
– спросила Гермиона. Казалось, от этой мысли она пришла в ужас.
– Должны же быть какие-то ограничения?
– запротестовал Дин.
– Что будет, если он захватит все места? Он по умолчанию станет министром или нет?
– Он не сможет, - ответил Драко.
– Там должны присутствовать не менее двенадцати членов Визенгамота одновременно, чтобы принять решение о законности. Раньше внутренний совет из двенадцати волшебников возглавлял тринадцатый - Верховный маг, все они получали свои места по праву магии. Кроме них существовал также внешний совет, включающий от двадцати до ста человек, избранных или назначенных.
– Внутренний круг из двенадцати волшебников и верховный маг?
– нахмурилась Гермиона.
– Это похоже на структуру ближнего круга Вольдеморта.
Гарри заметил, как все в комнате съежились от слов Гермионы, и не сразу осознал, что они отреагировали на имя Вольдеморт. Ему внезапно захотелось засмеяться, и подавить этот порыв было очень сложно. Туман в его мыслях сгустился.
– Много лет назад это было политикой Сами-Знаете-Кого, - начал было Драко, но остановился, заметив недоверие в глазах ребят. Он сердито огляделся по сторонам.
– Не смотрите на меня так! Об этом говорится в любом учебнике по истории! Не спорю, что сейчас он - безумный убийца, но было время, когда все его действия сводились к политическим лозунгам о возвращении к старым обычаям. Люди во всём мире были недовольны вторжением маггловского общества в наше. Именно поэтому он легко вербовал себе сторонников.
– Таких, как твоя тетя Беллатрикс?
– огрызнулся Невилл, неожиданно проявив свою гриффиндорскую натуру. Многие в гостиной закивали, поддерживая его - несколько семикурсников
В голубых глазах слизеринца появился стальной блеск.
– Я не могу отвечать за её поступки.
Невилл набычился.
– Звучит так, будто ты доволен этим возвращением к старым законам.
– Хватит!
– рявкнул Рон, и Гарри заметил, как Драко вздрогнул при этом. Но оказалось, что вспышка Рона адресована Невиллу и гриффиндорцам. На лице Драко было написано такое удивление, что Гарри снова чуть было не рассмеялся.
– Он - один из нас, помните?
– произнес Рон.
– Стоя рядом с нами, он защищал Гарри.
Слова Рона, казалось, попали в точку, поскольку враждебные взгляды исчезли, и Гарри удивленно заморгал. Правильно, сказал он себе, Драко был там вчера, не так ли? Ему показалось, что он должен что-то сказать, но Рону, похоже, помощь не требовалась - даже семикурсники прислушались к его словам. Гарри слабо улыбнулся - всё равно он слишком устал, чтобы ясно мыслить.
Гермиона раздражалась всё больше.
– Может мы вернемся к важному разговору и оставим тестостерон в квиддичной раздевалке?
– спросила она
– Эй!
– закричала Кэти Белл, сидящая вместе с другими семикурсницами.
– В квиддичной команде есть и девушки!
– её комментарий вызвал смех остальных студентов.
Гермиона раздраженно закатила глаза.
– Я только хочу понять, что произойдёт, если Люциус Малфой заберёт себе все места в Визенгамоте.
– Вряд ли он заберёт все места, - сказал ей Гарри, припоминая разговор с Дамблдором.
– Лорд вампиров уже взял себе место, и я сомневаюсь, что Малфой станет драться против него на дуэли. Также один из оборотней потребовал место на имя Ремуса. И моя золовка, Диана, требует себе место. Если бы Малфой бросил вызов ей, то против него выступила бы целая армия викингов, - сказав так, он подумал, что увидеть это было бы забавно.
– Ремус?
– Гермиона широко распахнула глаза.
– Он просит место?
– Это не его идея, - признался Гарри.
– Но, очевидно, это тоже законно.
– Но у оборотней нет гражданских прав, - напомнила Гермиона, что было, по мнению Гарри, довольно странно. Обычно она громче всех возмущалась подобными вещами.
– Ну, Ремус больше не оборотень, - сказал Гарри.
– И, кроме того, сейчас, из-за права магии, это довольно сомнительно.
Гермиона бросила на них очень странный взгляд.
– То есть вы хотите сказать, что любой может стать членом Визенгамота, только победив на дуэли?
Драко, очевидно, понял её мысль лучше, чем остальные, поскольку он уставился на нее в шоке.
– Даже не думай об этом!
– воскликнул он.
– Они съедят тебя живьем!
Но Гермиона только пожала плечами.
– Какие могут быть проблемы? Ты сам сказал - они - толпа бюрократов. Я смогу.
Гарри знал, что его ум сегодня несколько заторможен, но это прозвучало так, как будто Гермиона хочет драться на дуэли. Многие гриффиндорцы восхищенно уставились на неё. Драко же выглядел испуганным.