The Мечты. Бес и ребро
Шрифт:
По пути в ванную попробовал набрать Стешу – вдруг она еще не на репетиции? Но та ожидаемо не взяла трубку. С досадой отшвырнул телефон подальше и заперся, приводя себя в порядок. Потом давился манной кашей, любовно приготовленной его Стефанией Яновной – ни одного комочка. И варил новый кофе, потому что сваренный Стешей Юлька уже выглушила.
В голове откровенно звенело.
Попробовал мессенджер.
«Стефания, я все объясню!»
«У тебя там просвет будет? Я приеду».
«Стеша, не ерунди».
Все три сообщения оставались
В одиннадцать Андрей вывел заскучавшего японца из стойла и проспектом отправился в муздраму, исполненный намерения во что бы то ни стало увидеть свою Стефанию Адамову и немедленно изложить ей факты, которые она видела в искривленном зеркале средств массовой информации.
Он даже прошел мимо дородной тетки в очках по холлу к главной лестнице, однако путь ему довольно самонадеянно преградил охранник, важно сообщивший, что прямо сейчас идет генеральный прогон вечернего спектакля, и потому врываться в зал запрещено всем. Даже директору. А Андрей Никитич уж точно никак не директор.
– И что вы мне прикажете делать? – рассердился Малич, которого очень мало интересовали прогоны, хоть генеральные, хоть еще какие.
– Ждать, - пожал плечами «Михаил», как значилось на бейдже. – Может, их на обед хоть выпустят.
– Как в тюрьме, ей-богу! – ругнулся Андрей. – И где тут у вас можно... ждать?
– Лид! – позвал Михаил дородную тетку. Она шустро подхватилась с места и подскочила к ним. – Тут к Стефании Яновне.
– А вы ей кем? – поинтересовалась невзначай Лида.
– Мужем! – рявкнул Малич, моментально рассудив, что это вполне своевременно и более чем уместно.
И охранник, и тетка даже икнули от такой его решительности.
– Вы вообще брифинг по поводу Панкратова вчера смотрели? Мне срочно нужно с ней поговорить! – устало сообщил «муж», и эта информация сработала спусковым крючком. Через пять минут он оказался в Стешиной гримерной.
Маленькой, крохотной, метр на метр, но ничьей больше, только ее. Единственный стул, туалетный столик, зеркало, допотопный диванчик, кравший пространство даже и для одного шага. На стуле – ее сумочка. На вешалке – ее осенний плащ, который она стала носить, когда похолодало, и платье. Желтая лампочка в потолке немного мигала – проводка древняя, свет чудил. А еще на столешнице – небольшая ваза-аквариум с сухим оранжевым цветком внутри. Когда-то он был похож на ромашку. И пахло здесь Стешиными духами, парными к его. Он тогда сразу, вечность назад, не смекнул, пока однажды не перепутал флаконы уже в собственной ванной.
Андрей улыбнулся глупой и совершенно счастливой улыбкой, какой улыбаются только влюбленные идиоты, и медленно уселся на стул, чуть отодвинув сумку. Приготовился ждать столько, сколько придется. Раз уж в зал ему никак нельзя. Все равно она придет сюда. И уже никуда не денется.
Спустя еще почти целый час Стеша застала его спящим – прямо там, на стуле, уронившим голову на руки, сложенные на столе. Замерла на пороге. Улыбнулась. Глупой и совершенно счастливой улыбкой, какой улыбаются только влюбленные идиотки. И неспешно направилась к нему, присев рядом, на корточки. А потом осторожно коснулась его щеки рукой.
Андрей вздохнул и открыл глаза. Повел головой, разминая шею, и проснулся окончательно.
– Стеша! – выпалил он. – Привет! А меня к тебе не пустили. Пришлось тут…
И замолчал, разглядывая ее – загримированную и в бледно-лиловом платье Бланш. От глаз мелкой россыпью – наведены морщинки. Скорбные тени – у линии рта. И длинные накладные ресницы делали ее похожей на куклу. Ими она и хлопнула, почти коснувшись его черными щетинками.
– Привет, - тихо сказала Стеша своим собственным голосом, а не этой... с ресницами. – Выглядишь уставшим.
Он кивнул.
– Выспаться надо. Ты тут как?
– Провожу анализ того, что знаю о тебе и о себе. Скажи честно, все ты врал про сапожника. И мастерская – это прикрытие такое, да? А на самом деле ты шпион британской разведки. Как Джеймс Бонд.
– Ок, открою тебе страшную тайну, - усмехнулся Андрей.
– Сделай милость, уважь старушку.
– Я – маркиз Карабас!
– Обхохочешься, - шепнула она и уткнулась лбом в его рукав. Потом точно так же быстро отстранилась и глянула на ткань растерянными глазами, а затем выдохнула: – Кажется, я должна закатить тебе скандал, каких ты в жизни не видел, а мне смешно. Почему?
– Потому что скандалом ничего не решишь, - Малич взял в ладони ее лицо и негромко проговорил: - Все вышло совершенно случайно.
– Ты знал или не знал? – она пристально посмотрела в его глаза. Здесь, в неярком сиянии лампы, ей казалось, что в них она и тонет. Она с первого вечера в них тонула, когда он вернул ей свет, выдернул из темноты, вновь наделил способностью мечтать. И зная, что он ни за что не соврет ей теперь, она все же затаила дыхание. Потому что действительно оставалось самое трудное: поверить.
– Не о чем было знать, - быстро ответил Андрей. – Служба Романа нашла человека по имени, которое назвала ты. Никто не предполагал, чем обернется эта находка.
– А операция? Инсценировка? Вы правда были в Испании? – живо спросила Стеша.
– В Испании – были. Жаль, в стрип-клуб не попали.
– Чего?! Какой еще стрип-клуб? Ты сдурел?!
– Да вроде нет, - пожал он плечами, внимательно наблюдая за ее реакцией. И та ему определенно нравилась. То, как вспыхнули ее темные глаза, а потом сделались еще чернее. То, как растерянность на ее лице сменилась игривостью. То, как она, храбрясь, говорила: