The Мечты. Весна по соседству
Шрифт:
Впрочем, существуют некоторые сентенции, с которыми скептики могли бы поспорить. Например, о том, что судьба человека и за печкой найдет при необходимости. Но мы не скептики. Мы не будем спорить, но лишь утверждать это правило самым уверенным образом – железнодорожным, потому как что может быть увереннее поезда, мчащегося по строго заданному пути и расписанию?
Железная дорога в Солнечногорске пересекала город весьма своеобразным способом.
Выныривая из промзоны, она неожиданно попадала прямо в самый центр и тянулась вдоль набережной так, что из окошек проходящих мимо составов видно
В отличие от времен года, такие вещи не меняются. Хотя, конечно, в южных широтах и смена сезонов весьма относительна.
В тот со всех сторон приятный день народ праздно бродил по плиткам набережной в свой законный выходной вместо того, чтобы заняться чем-нибудь полезным. Что за радость в таком шатании – одному богу известно, но зато можно посмотреть на толпу, что наполняла привокзальную территорию – встречающих, уезжающих, провожающих, продающих пироги с кроссвордами и, наконец, предприимчивых владельцев квартир, домов и сарайчиков, предлагающих услуги посуточной аренды (пять минут до пляжа, все удобства, с животными не берем).
Приблизительно в 16-00 вокзал принял в свои гостеприимные объятия столичный поезд. С него и сошел бодрой поступью Артем Викторович Юрага с легким рюкзачком за плечами и удивительной способностью радоваться жизни, поселившейся в нем с тех самых пор, как он сам поселился в Гунинском особняке. Поводов радоваться у Юраги было немало.
Его поездка в столичный город к приятелю Владимиру Александровичу, кандидату экономических наук и доценту кафедры политэкономии, – была спонтанной, обещала приятное времяпровождение, но она же открыла некоторые радужные перспективы, хотя изначально планировалось просто побухать вместе. Ну и, как знать, посетить старых подружек, как подбивал его сам Володька.
До подружек, правда, так и не дошло. Сначала Артем получил предложение поработать внешним совместителем и провести курс по практическому маркетингу для перваков в первом семестре (у них там преподаватель на кафедре ногу сломал) – и это было как нельзя кстати в его ситуации. Потом он обнаружил себя читающим лекцию, хотя никогда в жизни этого не делал. Как все это совмещать с жизнью в Солнечногорске, Юрага пока представлял себе не очень отчетливо. Зато точно знал, судьба повернулась к нему правильной стороной и сияет улыбкой.
Закинув рюкзак на плечи и достав из кармана телефон, домой с вокзала Артем отправился вовсе не сразу, а сперва побрел к набережной, где можно спуститься к морю, чтобы поснимать птиц, если повезет. Они начинали слетаться сюда по осени и были почти что местной достопримечательностью, вызывая восторги детишек, приезжих и пенсионеров.
Там, у самой воды, он и встретил Женю, наблюдавшую игры, устраиваемые бешеными чайками. Артем Викторович улыбнулся этой находке и подумал, что жить в маленьком городке – это тоже не так плохо, как ему казалось поначалу, когда его вырвали из привычного ритма жизни. Всегда можно рассчитывать неожиданно повидать человека, по которому очень скучал.
Он включил камеру, запустил видеосъемку и медленно двинулся к Жене, так эффектно смотревшейся на фоне моря и порхающих вокруг нее птиц. Она не видела его, когда он подошел. И тогда Артем негромко ее позвал:
– Можно попросить самую красивую девушку на набережной помахать мне ручкой, будто она рада меня видеть?
Женя вздрогнула и подняла глаза.
– Давайте я просто поздороваюсь и скажу, что рада вас видеть, - проговорила она, чуть улыбнувшись. – Добрый день, Артем.
– Привет, Женя, - сказал он, вдруг обнаружив, что впервые в жизни она обратилась к нему просто по имени. – Вы что здесь? Гуляете?
– Гуляю, - кивнула она. – А вы?
– А я с поезда. По делам мотался. Погода такая хорошая, вот и забрел. Как ваши дела? Выглядите сегодня... замечательно просто.
– Дела мои обыкновенно. И выгляжу я тоже обыкновенно, - продолжая улыбаться, Женя раскрошила остававшийся в ее руках кусочек хлеба и бросила чайкам, еще в воздухе с отчаянными криками накинувшимся на незамысловатую пищу. Артем снял и это, а после выключил камеру и ответил:
– Не-а. Мы столько времени работали вместе, что я хорошо знаю все ваши повадки. Сейчас у вас хорошее настроение, и мне это нравится, потому что, может быть, такая – вы согласитесь вместе кофе выпить. А?
– Нет, кофе не буду, - отказалась Женя. – Мне домой пора. Но если у вас нет иных планов, мы можем дойти вместе.
– Эх, - демонстративно вздохнул Юрага, явно сожалея о том, что свиданию опять не суждено случиться, а потом вдруг спросил: - Меня три дня не было. Как там дела с музеем, не знаете?
– Точно не знаю, но, кажется, среди сторонников бабы Тони наметился перевес.
– Это которая скандалит и пикеты устраивает?
– Она – наш главный поборник справедливости, - подтвердила Женя.
– Да при чем же тут справедливость? Обыкновенный базар развела, не дает людям работать, - рассмеялся Юрага, щурясь от солнца. Его легкая щетина в таком освещении поблескивала золотистыми волосками, но внешний вид даже после ночи в поезде был исключительно опрятен и даже немного смахивал на легкое пижонство. А еще ему через два дня исполнялось тридцать пять. Значит, он хотя бы на пару месяцев окажется ближе к Жене по возрасту.
– Это кому она работать не дает? – удивилась Женя. – Тут уж скорее нам жизни не дают.
– Да ну, - отмахнулся он. – Чем музей может помешать жизни? Тем более, если создать что-то действительно интересное. Честно говоря, я удивляюсь, как это до сих пор даже памятной таблички не висело.
– Люди не могут жить в музее, - возразила она. – При всем моем уважении к Гунину, этот особняк – мой дом. И становиться экспонатом я не имею ни малейшего желания.
– Ну не в вашей же квартире, Женя, посадят билетершу! – парировал Артем. – Это вообще в башне! Там раньше что было? Вместо сарая помещение держали? Это разве правильно? Анна Макаровна, кстати, говорит, что там еще когда-то стекла были витражные. Представляете себе, какая это атмосфера. У вас и так двор особенный, а если в витраж наверху солнце заглянет... Здорово же!