The witch's curse
Шрифт:
– Ты не посмеешь, Кол, - выдавила Кэролайн, попытавшись придать голосу уверенность и тем самым дать понять младшему Майклсону, что она не из робкого десятка и не боится его, но голос предательски задрожал, обнажив перед юношей ее страх.
Усмешка Кола подсказала Кэролайн, что он уже сделал соответствующие выводы, вот только боялась Форбс не его, а того, что Клаус узнает о ее обмане.
– Еще как посмею, малышка Кэрри, - шатен грубо схватил Кэролайн за локоть. Девушка стала вырываться, но вампир был в разы сильнее ее. Она уже собралась было сказать Бонни, чтобы та бежала со всех ног, как вдруг Кол отпустил ее, схватившись
– Бежим! – крикнула Бонни, хватая Кэролайн за руку. Форбс вовремя опомнилась и побежала за подругой.
Пока Кол уделял все внимание Кэролайн, Бонни удалось незаметно для вампира прочитать заклинание, из-за которого он теперь чуть ли не валялся на мостовой, корчась от дикой головной боли. Конечно, когда они оторвутся от него, Бонни потребует у Кэролайн благодарности, но пока им нужно просто бежать.
– Куда мы бежим? – спросила задыхавшаяся Кэролайн, чувствуя, что спотыкается буквально на каждом шагу. Ноги ее настолько одеревенели, что цеплялись друг за друга, и девушка прекрасно понимала, что совсем скоро они запутаются окончательно, и она упадет.
– К Женевьев, она сможет нас защитить, - крикнула Бонни.
Кэролайн задыхалась, и страх сковал ее легкие. С ее уст срывались рваные вдохи и выдохи, и только инстинкт самосохранения заставлял ее передвигать ноги. Беннет увидела впереди дом Женевьев и побежала еще быстрей, сжав руку Кэролайн, которая едва поспевала за ней. Похоже, Бонни, в отличие от Форбс, привыкла убегать от вампиров.
Спустя пару секунд девушки влетели в дом, и Кэролайн тут же заперла дверь на засов, после чего обессиленно привалилась к ней. Девушка прикрыла глаза, тяжело дыша. Грудь горела, будто на нее вывалили раскаленные угли, а в горле пересохло настолько, что Кэролайн на мгновение показалось, что вместо языка у нее во рту наждачка.
Форбс перевела взгляд на Бонни, которая, согнувшись пополам, задыхалась после столь быстрого бега, потом огляделась и прислушалась. Что-то изменилось: в доме было слишком тихо.
– Бонни, здесь что-то не так, - прищурилась блондинка, подозрительно осматривая предметы. Беннет, отдышавшись, зарядила мушкет и медленно прошла в другую комнату; Кэролайн двинулась было следом, но врезалась в замершую на пороге подругу.
– Лучше тебе на это не смотреть, - выдавила из себя ведьма, поморщившись, и перекинула мушкет через плечо. Форбс обошла свою подругу и в ужасе вскрикнула, обнаружив Женевьев лежащей на полу в луже собственной крови, которая бардовым пятном растеклась по паркету.
– О боже мой, - прошептала Кэролайн, прикрыв рот ладонью. В нос ударил запах свежей крови, и ее желудок стянулся в тугой узел от омерзения.
– Нам лучше уйти, пока не пришел Кол, - Бонни дернула руку Кэролайн, выводя ту из оцепенения. Кэролайн еще раз окинула взглядом мертвую женщину, которая, по-видимому, пожертвовала жизнью ради нее.. Нет, неправильно. Она умерла из-за Кэролайн, из-за того, что решила помочь глупой девчонке, пожелавшей спасти свою шкуру.
На душе скребли кошки, будто расцарапывая больное сердце. Девушки вышли из комнаты, чтобы лишний раз не смотреть на труп, при виде которого кровь стыла в жилах. Кэролайн думала о том, что следующим может быть кто угодно, даже она сама.
– Это сделал Кол? – подавленно спросила Кэролайн. Глаза защипало от чувства вины.
Увидев, как кивнула
– Я во всем виновата! – почти сгибаясь под тяжестью вины, выкрикнула Кэролайн. – Ты понимаешь? Это из-за меня она мертва! Из-за меня!
– Кэролайн, – умоляюще позвала Бонни, одарив ее отчаянным взглядом. – Ты ни в чем не виновата, слышишь?
Она приблизилась к испуганной Форбс, которая не желала слушать ее, отворачиваясь. Девушка не хотела мириться с мыслью, что смерть будет не одна. Сердце ее с каждым разом сжималось все сильнее, принимая в расчет скорее печальные мысли, чем разумные слова Бонни. Крикнув ей, чтобы оставила ее в покое, Кэролайн в сердцах швырнула мешочек с семенами на пол и выбежала из дома, не желая больше чувствовать запах крови ее первой жертвы.
Девушка забежала за угол, слезно шепча «Прости». Она накричала на свою подругу, которая старалась успокоить ее, безнадежно застрявшую в пучине боли. Слишком тяжелая ей выпала доля. Для семнадцатилетней девочки это невозможно. Пророчество ошиблось, возложив весь груз на плечи Кэролайн. Облокотившись плечом на кирпичную стену, блондинка закрыла глаза и спрятала лицо в руках, стараясь привести мысли в порядок.
– А ведь знаешь, она права. Это я убил Женевьев, - раздался совсем рядом голос Кола.
Кэролайн хотела было обернуться и врезать этому вампиру по первое число, но что-то тяжелое ударило ее по затылку, затормаживая движения и реакцию. Вокруг все раздвоилось, в глазах потемнело.
Он поймал, и теперь ее ждет расплата.
***
В детстве Кэролайн, как и многие ее ровесники, хотела стать героиней какой-нибудь сказки, думая, что нет ничего лучше, чем путешествовать по миру на верном коне, сражаться с драконами, троллями, ведьмами. Но со временем она поняла, что сказки должны оставаться сказками, а реальность – это не мир мечтаний, а мир, полный трудностей.
Как бы она не старалась жить реальностью и настоящим, в ее голове проскальзывали мысли, что было бы здорово очутиться в своей личной сказке, где нужно побеждать зло и сражаться во имя добра. Она даже не представляла, что эти помыслы и мечты могут быть правдой, реальностью, а мир, в котором она жила, - ничем иным, кроме как сказкой. Она не знала также, что нужно платить слишком высокую цену, слишком многим жертвовать ради победы. Она не была готова; она лишь поняла, что жизнь не учит, а судьба бьет поддых, не давая возможности оклематься.
Голова гудела, как после веселого похмелья; Кэролайн открыла глаза, с трудом сфокусировав взгляд: перед глазами было мутно, словно она смотрела через какую-то пленку. Тело затекло, и каждое движение отдавалось в нем болью.
Оглядевшись по сторонам, Кэролайн поняла, что находится и, мало того, едет в лесу верхом на лошади. Что-то горячее текло из носа, и она осознала, что это кровь; захотела ее вытереть, но обнаружила, что руки туго связаны бечевкой.
Форбс откинулась назад и почувствовала чье-то крепкое тело, упирающееся ей в спину. Опустив взгляд вниз, она увидела мужские руки, держащие поводья, и нервно сглотнула. Если она не ошибалась, то сидела сейчас на одной лошади с Колом Майклсоном, братом Клауса.