The witch's curse
Шрифт:
На этом сон всегда прерывался, и Форбс в холодном поту и с криками о помощи просыпалась. Слезы каждый раз орошали ее лицо, и истерика неспешно зарождалась в ней. Иногда Кэролайн думала, что больше не вынесет, сойдет с ума.
Но на третью ночь к девушке пришел Клаус. Кэролайн обеспокоилась тем, что по замку пойдут слухи, но Клаус уверил ее, что бояться совершенно нечего. Он спросил об ее кошмарах, которые очень тревожили его, но Кэролайн побоялась ему рассказывать, ведь тогда он узнает о ее сущности и убьет, не задумываясь ни на секунду.
Блондинка
Когда наступал поздний вечер, Кэролайн с замиранием сердца ждала Клауса. Когда он приходил, они ложились на кровать и подолгу, бывало до рассвета, разговаривали о предстоящей помолвке, церемонии венчания, о том, куда поедут на медовый месяц. Клаус открыл в Кэролайн новую девушку — любящую, преданную, храбрую, но вместе с тем хрупкую, нежную.
Форбс забывала о насущных проблемах рядом с Клаусом. И хоть иногда она вспоминала, что не сможет быть с ним, что время утекает, как вода, сквозь пальцы, где-то внутри нее теплилась надежда, что она не потеряет его.
Тем временем кошмары стали отступать и на шестую ночь не приснились вовсе.
Если ночью Кэролайн грелась в надежных объятьях любимого человека, то днем в тайной комнате вместе с Колом и Бонни училась противостоять магии. Кол из библиотеки принес некую энциклопедию о первозданных. В основном там были мифы. Кто-то утверждал, что первозданные не переносят ладан, но это предположение отсеяли, когда Бонни принесла растение.
Долгие и упорные тренировки приносили свои плоды. Если раньше Кэролайн не могла оборониться от самого простого заклинания, то теперь с легкостью отбивалась от серьезных атак. Бонни предупреждала ее, что магия Эстер в несколько раз мощнее ее и не надо недооценивать злую ведьму. Кэролайн внимательно слушала наставления подруги, но страшный сон, который повторялся каждую ночь, словно заевшая пластинка, вводил ее в смятение. Она рассказала Бонни и Колу о сне, ведь ей надо было с кем-то поделиться, а они были самыми близкими для нее людьми.
Иногда во время тренировок Кэролайн ненароком посматривала на стеклянный гроб, который виднелся за шкафом. Ей казалось, что часть ее души покоится в нем, но она отбрасывала от себя дурные мысли и готовилась к кровавой луне.
На седьмой день Бонни уговорила Кола повременить с тренировками и устроила Кэролайн небольшой урок магии: она обучила ее ритуалу, с помощью которого ей предстоит заколдовать кинжал. На первый взгляд, простейшее заклинание, но на его запоминание ушло около четырех часов. Форбс заметила, что на физических тренировках уставала меньше.
Заканчивая упражняться, Кэролайн отдыхала в саду. Это было единственное место, куда никто не заглядывал. Она нашла полянку, на которой могла оставаться часами, размышляя о тревожащих ее мыслях. До кровавой луны оставалось два дня, и как бы девушка не старалась особо не волноваться, ее точно током били. Особенность
Лежа на молодой траве, она вспоминала о Кэтрин и Бонни. Воспоминания о них грели Кэролайн душу. Ради них она свернет горы, пожертвует собой, но сделает так, чтобы они были счастливы. Она улыбалась, и слезы тоски блестели в ее глазах. Только здесь она могла не держать все в себе. Однако день кончался, отсчитывая часы до девятого, фатального дня, который раз и навсегда все изменит.
На восьмой день к Кэролайн в покои пришли портные, чтобы примерить свадебное платье. Кола и Элайдж настояли, чтобы свадьба состоялась после коронации. Облачившись в приготовленное для нее платье, Кэролайн встала на круглую подставку и расставила руки в стороны. Девушка всегда хотела почувствовать себя в роли невесты, побывать на своей свадьбе. Но вместо предсвадебной суеты и чувства радости она ощущала колющую пустоту в душе. Свадьбе не бывать, как и коронации, ведь придет Эстер, чтобы уничтожить своих детей.
Время от времени Форбс задавалась вопросом — а что будет, когда она победит Эстер, ведь тогда, наверное, все узнают о ее сущности? Что будет с ней, когда Клаус узнает об ее секрете? Убьет ее?
— Леди Кэролайн, пожалуйста, повернитесь влево, — вывел девушку из оцепенения портной. Кэролайн покорно повернулась и увидела себя в зеркале. Прекрасное белоснежное платье делало из Кэролайн настоящую принцессу, но переведя взгляд на свое лицо, где не было ни радости, ни приятного волнения, девушка потупила взгляд, не в силах смотреть на темные круги под глазами и исхудалое бледное лицо. Она действительно очень изменилась, повзрослела, исчезла даже ее извечная беззаботность.
Когда портные почти закончили свою работу, в покои ворвался Кол. Увидев Кэролайн, парень замер, но ненадолго.
— Прекрасно выглядишь, малышка Кэрри, — комплимент Кола донесся до ушей Форбс, заставив уголки губ дернуться, обещая улыбку, но она так и не появилась. Кол понял, что Кэролайн не в настроении веселиться. Ей было тяжело и с каждым часом становилось только хуже. Он хотел ей помочь, вот только он был бессилен.
— Спасибо, Кол, — тихо поблагодарила Форбс. Она уже свыклась с тем, что младший Майклсон называет ее «малышка Кэрри», и это было даже приятно — хоть что-то напоминало ей о детстве.
Портные ушли, оставив Кэролайн наедине с Колом. Форбс догадывалась, для чего он пришел, но не решалась сказать об этом вслух, словно пыталась отсрочить неминуемое.
— Нам пора, — словно вынося приговор, скрепя сердце сообщил он. — Если выдвинемся сейчас же, то к обеду прибудем на место, — Кол замолчал. Девушка понимала, что ему с трудом дается каждое слово. Он прекрасно осознавал, что у них может ничего не выйти, что Кэролайн умрет, но другого выхода все равно не было. — Кэролайн, я бы отдал все, чтобы ты не участвовала в этом, но я не могу…