Тигр, светло горящий
Шрифт:
– И где? – спросила Шелира и закусила губу, вспомнив странный тягучий голос, шедший от запястья генерала Катхала, и то, что потом с ним случилось.
– Там, – махнула Адель рукой, когда они вышли из Храма, и Шелира увидела густой черный дым над кварталом, где стояли Дома гильдий. – Она попыталась увидеть оба камня, а увидела только пламя. Вот оно. Думаю, там стояло Кабанье подворье, где устроил свое логово Аполон. Почему камни оказались там, я не знаю, тем более что мы нашли останки Катхала, и камня при нем не было. А канцлера мы вообще не нашли.
– Он взял у Катхала наруч, – выпалила она. – Он поступил прямо как
– Как Том – живой мертвец? – поджала губы Адель. – Интересно. Думаю, на нем лежал приказ все интересное тащить к хозяину. Он не мог знать, что Аполон не на Кабаньем подворье, а в Храме...
Обе они посмотрели на город, на столб жирного, черного дыма.
– Верит приказала сжечь его, – сказала она наконец. – Мы послали людей проследить, чтобы огонь не перекинулся на соседние дома, но этот дом она приказала сжечь дотла. Вряд ли пламя сумеет до конца очистить это место, но это лишь начало. Возможно, придется много месяцев проводить там обряды экзорцизма и очищения, прежде чем там снова можно будет выстроить дом.
– Если там вообще что-то будут строить, – вздрогнула Шелира. – Но все же – что с тетушкой Лиданой?
– Верит настаивает, чтобы та хоть отчасти искупила свой грех, отыскав все свои проклятые камни и затопив их в море, чтобы никто и никогда больше не смог причинять вред людям с их помощью. – Взгляд Адель устремился куда-то вдаль, на море, лежавшее там, за этим дымом, на что-то видимое ей одной. – Это займет определенное время. Да еще и плаванье... А Лидана всегда больше любила плавать, чем восседать на троне. Она не по своей воле стала королевой, и, кроме того, многие говорят, что она очень неравнодушна к коменданту гавани Саксону, – она улыбнулась чуть шире. – Он всегда ей нравился, и я не стану противиться этому союзу, равно как и вашему.
Шелира кивнула, додумывая то, о чем не сказала Адель.
«Тетя Лидана и капитан Саксон? Ну-ну! Я и не подозревала, что между ними что-то есть. А она куда скрытнее, чем я думала!»
– Но она все равно не может отречься в мою пользу. И я не буду ее корить, я ведь и правда еще слишком молода, а вот Леопольд умеет управлять.
– И он старше тебя, – закончила Адель. – Думаю, мы смогли бы так решить некоторые наши проблемы. И хорошо, что ты влюбилась именно в этого молодого человека.
Шелира снова пожала плечами.
– Я ничего не понимаю в любви, – ответила она, прекрасно зная, что откровенно врет, но решила, что бабушка не заметит, – но я его уважаю, восхищаюсь им и.., он мне нравится. Он рассказывал мне, что одно время у его отца было намерение поженить нас. И.., бабушка, ну ведь меня все равно нужно было бы выдавать замуж, так уж лучше это будет друг.
– М-м, – уклончиво протянула Адель с едва заметной понимающей улыбкой. – Возможно, здравомыслие заразительно.
Остаток дня прошел в трудах. Шелира даже не думала, что сможет так много работать и не упасть в обморок от усталости. Адель на время сбросила личину сестры Эльфриды, снова надела платье и украшения вдовствующей королевы, чтобы восстановить порядок в городе. Если в суматохе прошедшего дня кто и был ошарашен воскресением Адель, никто ничего по этому поводу не сказал. Возможно, это отнесли на счет вмешательства Сердца.
Шелира смогла найти только свое охотничье платье, но, взяв из конюшен лучшую лошадь, она с облегчением поняла, что ее узнают, причем как принцессу Шелиру. Весь день и большую часть ночи она провела в седле, разъезжая по городу с приказами и выясняя обстановку. В большинстве кварталов жители Мерины выбирали людей, которые сейчас там командовали, и ей приходилось только подтверждать его (или ее) полномочия, отдавать на свой страх и риск распоряжения и опровергать слухи.
Наемники по большей части уже разбежались. Поскольку горожане вооружились и теперь могли дать сдачи, Мерина уже не казалась им дойной коровой. В квартале, где Катхал устроил так называемые дома для солдат, Шелира обнаружила, что девушки, которых согнали туда, уже сами поквитались с наемниками и черными, до которых смогли добраться. Одного взгляда на первый труп было достаточно, чтобы понять, что с крепко сбитой бабенкой, которая наводила тут порядок, разобрались ее же собственными методами.
Черные, которые были живыми мертвецами, лежали там, где упали в то самое мгновение, когда был убит Аполон. Остальные до городских ворот не добрались. Их ненавидели даже больше, чем наемников Катхала, если такое вообще было возможно, и слишком хорошо знали в лицо. Шелира даже не стала смотреть на раны черных, которые кучами горели в кострах на каждом углу, чтобы проверить, давно ли они умерли или недавно. На некоторые вещи лучше было не обращать внимания.
Что до имперских солдат, то те, кто не удрал, предусмотрительно забаррикадировались в лагере за стенами города или в дворцовых казармах. И поскольку они слишком глубоко окопались, чтобы их можно было с легкостью оттуда вытряхнуть, горожане предпочли не пытаться выбивать их. К Адель прибыл из лагеря посол, человек осторожный, который сказал, что они ждут вестей о судьбе императора. Но из казарм совершенно прямо ответили, что им на императора наплевать и что они хотят увидеть принца.
Похоже, это вовсе не удивило Адель. Два пажа – или оруженосца принца, как он их называл, отыскались. Солдаты Леопольда забрали их к себе и взяли под защиту. Когда мальчикам сказали, что их принц жив и находится в Большом дворце, их едва удержали – они просто бегом готовы были бежать к нему.
Когда они вернулись, подтвердив, что Леопольд жив и почти здоров, что он помолвлен с принцессой и отлеживается во дворце, все солдаты принесли ему присягу и тут же посрывали бы с себя имперскую форму, будь у них что другое надеть. Пришлось ограничиться заменой имперских значков на эмблему Мерины – Тигра. Утром новые войска вышли на улицы вместе с городской стражей, чтобы помочь навести порядок в городе.
Лидану Шелира нашла у Кабаньего подворья, та ждала, пока угаснет пламя, сгорая от нетерпения найти на пепелище те самые проклятые камни даже и без приказа Верит.
И тут Шелира услышала последнюю, возможно, самую невероятную историю. А рассказал ее слуга, перепуганный до смерти, ставший свидетелем последних мгновений нежизни канцлера Адельфуса.
Канцлер пришел на Кабанье подворье незадолго до того, по словам слуги, «как в небе заплясал весь этот огонь». Он просто очень долго стоял там, пока все живые слуги, пользуясь отсутствием черных, разбегались кто куда. Все, кроме старого слуги, который решил перед уходом разжиться чем-нибудь. Как раз когда он искал что-нибудь ценное на глазах у совершенно безразличного к этому канцлера, все и началось.